Наездник (СИ)

  Ах, если бы Инга знала, какие несчастья обрушились на голову паренька. Знай она это, то безусловна бы была не столь строга и придирчива к исполненному Женей поручению. Случилось же вот что. В тот самый момент, когда сеанс оздоровления юной Афродиты был в самом разгаре и Шатов уже, если так можно выразиться, начал погружаться в работу, а раскинувшаяся на столе красавица уже млела отдаваясь в сильные руки массажиста, раздалось сначала легкое кряхтенье, а затем и вовсе сдавленное покашливание. Прервавший погружение Павлик слегка насторожился, а внезапно пережившая острое наслаждение Валька, то хрюкала, то хохотала.

  Сеанс пришлось прервать. Заговорщики были разоблачены. Малолетний документалист извлечен из глубин своего убежища оттаскан за ухо и выставлен вон. Динову, как она поведала Женьке, тоже подвергли наказанию - лишили удовольствия посетить следующий сеанс.

  - Какой Вы ненадежный компаньон, - Выговаривала на следующий день Валька разоблаченному агенту.

  - Женька вяло оправдывался признавая свою вину за провал всей операции. - Пыльно там. Я только чуть подвинулся, чтобы лучше все рассмотреть, тут как назло, в нос что-то попало.

  - Ты ведь гад меня целого сеанса лишил. - Вальке страсть как подходила роль обличительницы. Она раскраснелась, волосы слегка растрепались, и она стала похожа не на Афродиту, а на Медузу Горгону с развивающимися волосами. Тот, кто мог увидеть ее в этот момент, рисковал умереть от любви к столь прекрасному существу, однако чары лишь на миг зацепились за черствого Женьку и тут же сдавшись, бессильно рассыпались.

  - Ничего страшного. Никаких сложностей не вижу. Лично могу шефа хоть за этим столом заменить. - Наглость маленького прохиндея достигла заоблачных высот.

  - Вот как? - Изумилась пораженная "Эсмиральда". - Не провоцируй меня, маленький Гаврош, это может далеко завести...

  - И, непременно, в скором времени заведет. - Повзрослевший за последние недели "тринадцатилетний капитан", приобрел способность проникать в тайные комнаты запретных желаний, спрятанных в самых сокровенных уголках человеческой души, даже раньше, чем они открывались хозяину. - Приглашаю Вас на празднование моего четырнадцатилетния.

  - Проходи, проходи, - встретила Ирина Емельяновна гостя.

  - Спасибо. - Шатов был сегодня необыкновенно весел и возбужден. Он и так ослеплял здоровой свежестью своего лица, а сегодня у него лучилось счастьем все: глаза, губы, щеки.

  - Аж завидно на тебя смотреть. Давно ты не был так безупречен. Присаживайся к столу.

  - Благодарю. - Продолжал блистать манерами гость.

  - Да, как-то грустно все у меня. Жизнь своими грязными красками напоминает серый осенний день, когда листья уже облетели, трава пожухла, а первый снег все никак не выпадет. - У хозяйки были небольшие неприятности на работе. - Да, слишком много злобы корысти и стяжательства и просто идиотизма в нашей жизни. Кого из начальства ни возьми - все воры и проходимцы. Да половина, если не больше - засевшие на самом верху откровенные враги народа. - Помешивая готовившийся в кастрюльке грибной суп, философствовала Ирина Емельяновна. - Это потому, что наш народ терпелив. Готов всякие невзгоды перенести, но молчать. Воспитали его так. Не одну сотню лет старались. Как думаешь? - Шатов сытый уже от запаха, щурился как хитрый кот, но молчал, зная, что его ответ и не ожидают. - Нравится, выходит, людишкам рабство. Тысячи аргументов придумают, но за хозяйский сапог будут держаться, да еще его и полизывать.

  - Острые мысли высказываете, Ирина Емельяновна, как бы в Сибирь не проследовать, а то и на эшафот. - Пашка, положил в тарелку с супом полную ложку густой деревенской сметаны.

  - Да это так. Просто мысли вслух. Я ведь тоже такая. Как все. Вот протрещалась на кухне и героиней себя чувствую. Теперь на полгодика и заткнуться можно, до следующего кухонного сеанса... Как съездил? Удачно?

  - Отлично все. Вот долг принес. - Паша кивнул на стоящую в углу сумку. - У меня к вам просьба.

  - Все что в моих силах. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Как к сынишке, будущий зятек.

  - Со мной Инга приехала. Теперь она у меня живет. Не могли бы вы ее научить готовить. Девочка совсем ничего не умеет. Всю жизнь в интернате. Всему учиться приходиться. Возьмите над ней шефство.

  - Так, - Ирина Емельяновна присела за стол. - Значит не сбыться моей мечте. Не породнишься ты с нашей семьей.

  - Все может случиться. - Паша загадочно улыбнулся.

  - Потренироваться в семейной жизни, значит, решил. Опыта набраться хочешь? Ну, с одной стороны оно конечно здорово, но отдает дурным запашком. Не находишь? - Ирина осуждающе качала головой.

  - Полностью с вами согласен. Отдает, но это не мой случай. - Паша пригласил собеседницу присесть поближе, отодвинул пустую тарелку и наполнил два стакана в серебряных подстаканниках чаем. - Вы Анзора Шавердашвили знаете?

  - Знакома. Я у него иногда бываю... на приеме. Неделю назад, собственно, была. Он еще меня так внимательно осматривал. Анализы заставил сдавать. - Ирина взволнованно смотрела на Павлика. - Это то, о чем я подумала?