Наездница

Бун шумно выдохнул.

– Значит, ты сможешь больше обхватить нас своей киской.

Когда я не ответила, он продолжил мысль:

– Я врач и это мое экспертное мнение.

Я не могла не улыбнуться и ощутила, как мои иррациональные страхи улетучиваются.

– Мне нравится, что я вижу твой клитор отсюда, такой розовый и набухший для нас, – добавил Джеймисон. – А что насчет больших губ? Я только что хорошенько рассмотрел тебя, даже вкусил, и, Котенок, это ни что иное, как совершенство.

Не похоже было, что их волновал хоть один из моих заскоков. О нет, они были взволнованы, но все, что я считала моими недостатками, казалось им привлекательным.

– Ох, Котенок, что мы только сделаем с тобой, – сказал Бун, прежде чем закинуть меня на плечо и подняться вверх по лестнице. Он бросил меня на мягкую кровать. – Тот оргазм был лишь разминкой. Прежде чем мы закончим, ты уже забудешь свое имя.

Они стояли перед кроватью, пожирая меня жаркими взглядами. Я не могла не заметить то, как их большие инструменты растягивали джинсы. Они сконцентрировались на мне целиком и полностью, держа свои желания под контролем. Мне нравилось, когда они были такими, но невольно я представила, какими они будут, когда их желания вырвутся наружу. Я не хотела, чтобы они были осторожными со мной. Эта их сторона мне нравилась, но я хотела большего. Я хотела дикости. Грубости. Их темную сторону.

– Одни обещания, – лукаво ответила я, поставив ступни на кровать, и широко развела ноги.

Их руки тут же метнулись к джинсам, стаскивая их с узких бедер ровно настолько, чтобы дать свободу их агрегатам. Ох, черт. Теперь я знала, почему член Джеймисона выглядел, как стальной прут – и у Буна был не меньше. Толстые и длинные, они были темнее и краснее, чем кожа на остальных частях тела. Широкая вена пульсировала на члене Джеймисона, а головка Буна была широкой, и с нее уже стекала капелька смазки. Оба стояли, прижившись к их животам.

Я сжалась от мысли, что такие огромные агрегаты раскроют меня. Когда Джеймисон вставил в меня палец, было приятно, но эти… эти дубинки? Я стала сводить ноги, начиная сомневаться в своей выходке, как тут они набросились на меня.

Глава восьмая

БУН

Я был врачом. Я видел женщин голыми раньше. И монахом я тоже не был – я постоянно занимался сексом, когда мне было двадцать, и стал гораздо более разборчивым, когда мне стукнуло тридцать. Но никто из тех, с кем я спал, не мог сравниться с Пенни. Господи. Иисусе.

Она была очаровательной. Умной. Капельку дерзкой. Храброй. Страстной. И когда она раздвинула перед нами свои нежные ножки, то показала, что в ней есть и чертовщинка. А вишенкой на торте стала ее невинность.

Дьявол, я был полон семени. Я чувствовал, как желание быть в ней покалывало в позвоночнике – это желание просто погрузиться в нее и отпустить себя. А я ведь только потрогал ее – и ничего больше. Когда мне было шестнадцать, я впервые положил руки на женскую грудь и сразу кончил, испачкав штаны и выставив себя идиотом. Сейчас я мог лучше себя контролировать… надеюсь.

Если она хотела секса с нами, то мы дадим ей его. Но это был ее первый раз, поэтому мы возьмем ее так, как она того заслуживает. Она дала нам чертов дар.

Я начал срывать свою одежду, стащил сапоги и занялся пуговицами на рубашке. Пять секунд были потеряны на то, чтобы раздеться, но я не отрывал взгляда с Котенка все это время, впитывая каждый дюйм ее тела, то, как она лежала раскрытая на моей кровати. Она была там, где я мечтал… надеялся с той самой секунды, что увидел ее. Ее светлые волосы рассыпались по подушке, и она смотрела на то, как мы раздеваемся, с широко раскрытыми глазами. Она жаждала нас. Бледно-розовые соски на идеальных холмиках ее груди уже затвердели. Ее мягкий живот, широкие бедра, подтянутые ноги… А между ними? Самая прекрасная киска, которую я когда-либо видел. Она была натуральной блондинкой и ее светлые волосы не могли скрыть, какими набухшими и влажными были ее розовые складки.

Джеймисон уже попробовал ее, и я облизнул губы, готовый к своему череду.

– Нам нужно убедиться, что ты готова, хорошенько расслаблена, а твоя киска достаточно мокрая и готова принять нас, – сказал я ей и увидел, что Джеймисон кивнул, снимая свою одежду гораздо медленнее, чем я.

Она поерзала на кровати и ее ступни заскользили по простыням.

– Я готова. Правда.

Я медленно покачал головой.

– Еще нет.

Я подошел ближе, схватил ее лодыжки и подтянул ее к самому краю кровати. Она пискнула в удивлении, а затем оперлась на локти, чтобы видеть меня. Я стал коленями на мягкий ковер, положил руки на самые нежные и шелковистые бедра, которые я когда-либо трогал, и удерживал ее раскрытой, занявшись ею ртом. Я глубоко вдохнул и втянул носом ее аромат. А потом почувствовал, как ее горячие, сладкие соки обволакивают мой язык и даже мои усы.

Я зарычал.

Она застонала и схватилась за простыни.

– Она такая вкусная, правда? – спросил Джеймисон.