Наездница

– Иисусе, Котенок. Ты уже мокрая. – Я осторожно ввел в нее палец. – И я чувствую наше семя, как глубоко оно в тебе.

Осознание того, что она все еще была полна нашей спермы, что мы резвились с ней всю ночь – а Бун еще и с утра – заставило меня чувствовать себя по-собственнически. Она снова застонала, потому что я нашел маленький бугорок ее точки Джи, и согнул палец так, чтобы погладить его. Я чувствовал вибрации от ее стонов почти в самом животе. От возбуждения она становилась дикой. Ненасытной. Она обвела языком самый кончик головки, жадно выжимая следующую порцию смазки, прыснувшей ей в рот.

– Хватит. Я больше не могу, твой ротик слишком сладкий, – я взял ее за плечи, осторожно подняв. Ее глаза были туманными, когда она посмотрела на меня.

– Почему ты остановился? Разве ты не хочешь кончить мне в рот?

Одной рукой я нажал на кнопку на моем сидении, чтобы отклонить его. Другой я провел по ее нижней губе.

– Конечно хочу, черт возьми. Но все наше семя пойдет только в твою киску.

Как только я выровнял сиденье, то приподнял Котенка и посадил себе на колени так, что ее колени раздвинулись по обе стороны моих бедер. Ее юбка задралась до талии. Я отклонился, чтобы у нее было больше пространства для движений, учитывая, что руль оказался за ее спиной.

Слава богу, она была крошечной и поместилась. Даже не ударилась головой о крышу.

Она уставилась на мой стоящий инструмент, мокрый от ее слюны.

– Все в твоем распоряжении, Котенок.

Она встретилась со мной взглядом и сдвинула бедра. Тогда она заправила волосы за уши, выглянула в окно, как будто только сейчас поняла, что мы были в пикапе, и если бы кто-то подъехал к дому, нас бы точно увидели. Мне было плевать. Конечно, я был собственником, когда дело касалось ее, и не хотел бы, чтобы нас видели. Но не было и речи о том, что когда ее хорошенько удовлетворит один из ее мужчин, остальные могли лишь завидовать – мне и тому, какой красивой она была, когда ее накрывал оргазм.

Котенок была моей.

Я сжал кулаки, сдерживаясь, чтобы не поднять ее и не опустить прямо на свой агрегат, доказывая, кому она принадлежит. К счастью, она встала на колени надо мной, а затем опустилась, сдвинула бедра и медленно скользнула вниз.

Мой взгляд сосредоточился на ней и том, как мой член входил в нее. Она была горячей и такой чертовски узкой. Хоть я и не сомневался, что она уже была мокрой, наше семя облегчало задачу, особенно учитывая то, что у нее, должно быть, там все ныло. Мы не обращались с ней грубо, но девственнице нужны были забота и ласка, а это явно не то, чем мы сейчас занимались. Позже, когда она будет в моей постели, я уж точно вылижу ее так, что станет легче.

***

ПЕННИ

Одной рукой я схватила спинку сидения, а другой держалась за опущенное стекло, оседлав Джеймисона, словно наездница. Я даже не сняла обувь. Прошлой ночью, когда мы сидели на заднем сидении пикапа Буна, Джеймисон сказал, что я поскачу на них. Не думаю, что он имел в виду вот так, на всеобщем обозрении. Ладно, может нас бы увидели только работники ранчо. И, возможно, экономка, Миссис Поттс.

Я просто слишком сильно хотела Джеймисона, чтобы ждать. И почему я вообще должна была ждать? Он обещал мне дикую ночь, и они действительно сделали мне приятно, но кроме этого еще и сделали меня ненасытной. Озабоченной. Жаждущей их.

Куча оргазмов, полученных от мужчины – нет, от мужчин – могли заставить мозг женщины закоротить.

Он не засмеялся, нет. Лишь убрал свои руки и дал мне расстегнуть его штаны, взять его в рот. Я чувствовала себя могущественной, зная, что он был возбужден, что он истекал смазкой из-за меня. Я заставила его утратить контроль. Я. Девственница.

И я вела себя так, потому что Джеймисон был прав. Я горела по нему. И по Буну. Я желала их всем сердцем, и это все меняло. Они заставили меня осознать, что все это время я барахталась в повседневности и не жила своей жизнью. Наконец я знала, чего хотела, и я собиралась заполучить это. «Этим» был агрегат Джеймисона. Я желала его, желала разделить эту страсть с ним, почувствовать эту связь между нами.

И я не была бесстыжей. Я не была бесстыжей, потому что брала то, что хотела. Я чувствовала, что это было… правильным.

Я заставила его потерять голову настолько, что он перетянул меня через панель управления прямо к себе на колени. Сквозь сжатые зубы, он сказал мне делать с ним, что захочу. С шикарным, мускулистым ковбоем. С сильными руками, мощными бедрами и толстым инструментом. Этот мужчина, который легко мог пересилить, обидеть или убить меня, лежал смирно и ждал, пока я не возьму у него то, что захочу.

Поэтому я собралась воспользоваться этим приглашением.

Когда я только опустилась на него, то почувствовала, что вся горю, как моя промежность мучительно растягивается от того, что меня снова наполняют. Я подвигала бедрами, чтобы полностью принять его в себя. Но очень быстро, в одно мгновение, это распирающее ощущение сменилось наслаждением. Каким-то образом, Джеймисон касался всех тех точек, которые дарили мне удовольствие, и я была на грани.