Нагаш бессмертный

В’соран приблизился к пьедесталу. Сутулые существа рычали на него из теней по обе стороны зала – плотоядные чудовища наподобие тех, что охотились за ним на холмах к северу от большого моря. Они служат Вечному Царю, решил некромант. Каждое существо, живое иль мертвое, в радиусе видимости от Великой горы наверняка преклонило колени перед мощью Нагаша.

В’соран поступил точно так же, упав на колени перед пьедесталом царя. Горящий череп в ответ даже не шелохнулся. В этом не было необходимости; вездесущее и невидимое сознание Нагаша ощущало все, что происходило в этом гулком зале. Присутствие В’сорана виделось Нагашу так же, как человеку – суета муравьев под ногами.

Бессмертный воздел руки к восседавшему на троне.

– О Великий Нагаш! – воскликнул он. – Вечный Царь! Я В’соран, свидетель твоего триумфа в ночь Сахмет двадцать два года назад. – Упырь раскрыл кожаную суму. Он погрузил в нее руку и достал первый том в кожаном переплете. – Я принес это в знак моей преданности – твои некромантические книги, украденные из Черной пирамиды несколько веков назад и с тех пор хранившиеся в недостойных руках Ламии.

В этот раз горящий череп слегка повернулся, взглянув сверху вниз на показанную книгу. Сознание Вечного Царя сосредоточилось на В’соране, обжигая его разум.

– И я принес тебе вести, – продолжил гость. – Город Зари пал; род предателя Ламашиззара сгинул.

Череп склонился вперед, и В’соран уже смотрел прямо в сферы огня, которые горели в глазницах. Бессмертный чувствовал, как сознание Нагаша будто кислотой выжигало его кости, чуть ли не разъедая их.

– И это еще не все! – воскликнул В’соран. – На твой трон претендует узурпатор! Человек разетрийской крови занял трон Кхемри! Его зовут Алкадиззар, и он говорит, что является потомком самого Сеттры.

Раздался металлический треск. Нагаш наклонился вперед, нависая над В’сораном. Бессмертный выронил древнюю книгу, когда невидимая рука схватила его и швырнула на каменный пол. Глаза некроманта горели, огненные когти вонзились в его мозг. Голос, холодный и бездушный, как камень, нарушил тишину зала. В’соран закричал в экстазе и ужасе.

– Расскажи мне об этом узурпаторе, – сказал Вечный Царь.

Глава двадцать четвертая

Последний луч дневного света

Кхемри, Город Живых, 110-й год Джафа Ужасного (–1163 год по имперскому летоисчислению)

Головы разом повернулись, когда Инофр, Главный визирь царя Алкадиззара, повел небольшую процессию по проходу суда Сеттры. Хотя стоял вечер, ослепительный тронный зал все еще кишел просителями и послами из дальних концов империи Алкадиззара – от лордов Нумаса до принцев, приехавших торговаться из далекого Бел-Алияда. Они ждали много часов, чтобы поговорить с великим царем; чем ближе вечер, тем больше людей, для которых аудиенцию перенесут на завтра. На мгновение все глаза обратились к высокому красивому лорду, который шествовал за Инофром, и трем странным, обитым железом сундукам в руках аристократов в свите лорда.

Алкадиззар слегка выпрямился на древнем троне Сеттры, когда процессия приблизилась к его пьедесталу, и попытался отвлечься от волнений по поводу торговых переговоров, которые планировались на поздний вечер. Лишь утром он вернулся из Нумаса, где изучал новую систему орошения, которую разработали в надежде восстановить давно погибшие пахотные земли. Он до смерти устал, а его тело превратилось в комок боли – особенно болели ребра, сломанные Нефератой тридцать семь лет назад. Несмотря на все старания лучших хирургов, они так до конца и не зажили.

Тридцать семь лет, подумал он, подавляя гримасу ненависти. Куда утекло это время?

Царь заметил строгий взгляд с правой стороны. Халида сидела на своем троне, как всегда спокойная, положив левую руку на ладонь правой руки Алкадиззара. Эта традиция появилась, когда ее трон – чуть дальше справа и на два шага позади – сдвинули вперед и поставили совсем рядом с троном царя. Ее рука лежала на ладони мужа, чтобы все знали, что они правят Кхемри вместе, что ее мнение не менее важно, чем его.

Ее прикосновение было холодным и легким, будто Халида не хотела сильно давить на его руку. Между ними уже давно были напряженные отношения – целых пять лет, с конца войны в Зандри. Последние двадцать лет зандрийцы вели на Севере захватнические войны, что подарило им много выгодных маршрутов для торговли рабами, которая когда-то сделала их прибрежный город столь богатым. Когда Алкадиззар после продолжительной и тяжелой кампании наконец покорил Зандри, он обнаружил, что казна города пуста, а горожане умирают от голода. Царь Рах-ан-атум сел на корабль вместе с аристократами Зандри и уплыл в неизвестном направлении, оставив Алкадиззару город на грани анархии. С тех пор он проводил здесь очень много времени, помогая восстановить порядок и стараясь изменить жизнь горожан к лучшему. Халиду же Алкадиззар попросил пока управлять городскими делами в Кхемри.