Нагие и мёртвые

Охота на оленей, драки и объезд лошадей на ярмарке, если сложить все это по времени, составляли дней десять в году. Остальное время уходило на другое; длинные переходы по окружающим равнинам, восхождение на расположенные вдали горы, неторопливые обеды и ужины в большой кухне вместе с родителями, братьями и работниками фермы.

Длинные разговоры лежа в постели. Спокойные, размеренные голоса…

— …Я говорю тебе, эта девка будет помнить меня, если она, конечно, не упилась до чертиков.

— …После этого я посмотрел на негра и сказал: "Ах ты черная сволочь!" Потом поднял резак и стукнул его по голове. Но у этой гадины и кровь-то толком не пошла. Убить негра ударом в голову так же трудно, как убить слона.

— …Я все время слежу за этим рыжим вожаком, у которого за ухом родимое пятно… Когда наступит жара, с ним не справишься.

Такой была школа Сэма Крофта.

Каждый день одно и то же: печет сверкающее полуденное солнце, а ты гонишь и гонишь скот… Это ужасно надоедает. Мечтая о городе (бар, проститутки, городские магазины), часто засыпаешь в седле.

— Сэм, ты знаешь, в Харпере начали набирать людей в национальную гвардию.

— Да?

— На ребят в форме девчонки будут просто вешаться, и, говорят, можно будет вдоволь пострелять.

— Может быть, я и пойду в гвардейцы, — сонно говорит Сэм.

Он поворачивает лошадь влево, чтобы вернуть в стадо отделившуюся корову.

Крофт убил человека впервые тогда, когда уже носил форму национальной гвардии. На нефтедобывающем предприятии в Лиллипуте была забастовка и избили нескольких штрейкбрехеров.

Владельцы вызвали солдат национальной гвардии. (Забастовку начали те, кто пришел с севера, из Нью-Йорка. Среди рабочих-нефтяников есть хорошие ребята, но им затуманили голову красные: не успеешь оглянуться, как они заставят нас целовать задницы неграм.)

Гвардейцы выстроились в линию у ворот завода и, обливаясь потом, долго стояли так под лучами жаркого летнего солнца. Пикетчики кричали на них и ужасно ругались.

— Эй, бурильщики, они вызвали бойскаутов.

— Давайте изобьем их! Они тоже хозяйские штрейкбрехеры.

Крофт стоит в шеренге стиснув зубы.

— Они хотят избить нас, — ворчит стоящий рядом с ним солдат.

Гвардейцами командовал лейтенант — продавец галантерейного магазина.

— Если в вас будут бросать камнями, ложитесь на землю, — приказал он. — А если они полезут на вас, стрельните пару раз в воздух, поверх голов.

Вот уже кто-то бросил камень. Толпа за воротами ощетинилась, в адрес солдат то и дело летят оскорбительные ругательства.

— Ни одному из них не позволю говорить со мной так, — угрожающе замечает Крофт.

В одного из солдат попадает камень. Вся шеренга ложится на землю и направляет винтовки поверх приближающейся к воротам толпы.

От толпы отделяется человек десять. Они идут к воротам. Через их головы в солдат летят камни.

— Дайте, ребята, залп повыше! — приказывает лейтенант.

Крофт опускает свою винтовку ниже. Он нацеливает ее в грудь ближайшего к нему человека в толпе и чувствует при этом прилив возбуждения.

"Я просто чуть-чуть нажму на спусковой крючок", — говорит он себе.

Ба-бах!…

Выстрел звучит в общем залпе, но забастовщик, в которого он целился, падает.

Крофт возбужден.

Лейтенант ругается.

— Кто, черт вас возьми, стрелял в него? — кричит он.

— Установить, кто попал в него, нет никакой возможности, лейтенант, — уверяет его Крофт.

Толпа забастовщиков отступает в панике. "Стая собак", — думает о них Крофт. Его сердце бьется учащенно, руки почему-то очень сухие.

— "А помните ту девчонку, Джени, на которой он женился?

Я скажу о ней только одно: это просто кошка, — говорил Джесс Крофт. Оп сплевывал на землю и старательно растирал плевок ногой. — Ну и злая была бабенка. Она как раз была ему под стать, пока они не разругались. И это вовсе не потому, что я против тех баб, на которых женятся мои ребята. Нет, нет. Я пожилой человек, но скажу вам откровенно — у меня руки чесались, когда я смотрел на нее и представлял, как с ней будет в постели. Нет, Сэм не должен был жениться на ней. Когда парень может поспать с девкой, не доводя дело до свадьбы, не обязательно связывать с ней свою судьбу. Женщина, которая любит это дело, никогда не будет верна одному мужчине. Она изменит ему, потому что он надоест ей. Таков уж закон жизни".

Сразу после женитьбы Крофт взял в аренду небольшой домик на ферме своего отца. В течение года Сэм и Джени как-то еще тянулись друг к другу, поэтому многие неприятные моменты и инциденты оставались незамеченными. По вечерам они садились в своей скромной гостиной, слушали радио, разговаривали очень мало. Спустя некоторое время Крофт обычно спрашивал:

— Ну что, пойдем спать?

— Рано еще, Сэм, — отвечала она.

— Ну ладно.

Это начинало сердить его. Поначалу они так рвались друг к другу, переживали, если находились рядом, по им кто-нибудь мешал. А теперь даже в постели они мешали друг другу, потому что каждый из них то и дело натыкался на руку или ногу другого. Ночи, проводимые вместе, надоедали. Крофт и Джени постепенно менялись. Совместная жизнь становилась все скучнее, мытье посуды и поцелуи приедались.