Наглый роман (ЛП)

Вернувшись в машину, я ем сэндвич, одновременно просматривая данные потенциальных водителей. Я ошеломлен, услышав стук в дверь.

Это Ваня.

Я открываю двери и торопливо собираю все бумаги, разложенные у меня на коленях. Небрежно засовывая их в сумку для ноутбука, я ставлю ее на пол.

— Куда мы едем дальше? — Я спрашиваю.

Она смотрит на дырку в моей шее. — Что ты делаешь, Хадин?

— Помогаю, — говорю я.

— Ясно, что у тебя много работы. — Ее взгляд падает туда, где стоит моя сумка. — Это неудобно для тебя и неловко для меня.

— Почему это неловко? — Я оборачиваюсь.

Она прикусывает нижнюю губу. — Просто так оно и есть.

Я смотрю на ее красивые губы, и моя кровь закипает. Делая глубокий вдох, я признаю: — Что можно подарить тому, у кого есть все?

Она вцепляется пальцами в подол своей юбки. Ее глаза больше не ледяные, и я могу сказать, что она внимательно слушает.

Я провожу рукой по подбородку. Костюм больше не чешется, но в машине внезапно становится невыносимо жарко, и я жалею, что не могу его снять.

— Некоторым нужны бриллианты, или шикарные поездки, или дом. Но у тебя есть все это. Ты можешь получить все это самостоятельно, — говорю я.

Ваня всегда была самодостаточной. Это краеугольный камень ее характера. Ты не смотришь на нее и не думаешь, что можешь воспользоваться ею. Ты смотришь на нее и задаешься вопросом, как она собирается изменить мир.

— Поэтому, вместо того, чтобы возвращаться к тебе с вещами, которые у тебя уже есть, я хочу дать тебе то, чего у тебя нет. Мое плечо. — Я бросаю на нее взгляд. — Мое время. Мое понимание.

Она не сдвинулась ни на дюйм. Лед еще не полностью растаял, но уже лучше, чем раньше.

Ваня хмурится. — Что, если я попрошу твой кошелек?

Я немедленно выуживаю его из кармана и отдаю. — Бери.

— А твой телефон?

Это тоже оказывается у нее на ладони.

Она прищуривается, глядя на меня.

— Ты можешь получить все, что захочешь, — говорю я.

— И что ты хочешь взамен?

— Если все, что я могу получить, это быть рядом с тобой вот так, тогда я соглашусь.

Ей требуется некоторое время, чтобы ответить, и в те секунды, которые тянутся между нами, я борюсь со стеснением в груди.

Наконец, Ваня медленно, прерывисто вздыхает. — Следующим я отправляюсь на гоночную трассу.

У меня загораются глаза. Ваня никогда не участвует в гонках, но она заходила на ипподром всякий раз, когда хотела увидеть меня или Макса. Она никогда не говорила, что это потому, что она скучает по нам, но мы все равно знали. Между нами было негласное соглашение, что, когда Ваня будет в городе, мы встретим ее там.

Я притормаживаю на парковке и вспоминаю момент, когда Макс, Алистер и Даррел снизошли до того, чтобы вбить в меня немного здравого смысла. Я рад, что они это сделали. Сегодня, впервые за долгое время, я смог вздохнуть свободно.

Ваня вылезает из машины. Ее кроссовки тонут в траве, когда она поднимается выше по склону и смотрит вниз на машины, проносящиеся по трассе.

Я смотрю вместе с ней, узнав в одной из машин Стерлинга, новенького в гоночной команде и первого в моем составе.

— Я слышала о том, чем ты занимаешься в компании. — Говоря, она смотрит прямо перед собой. — Макс обязательно упомянул об этом, когда я заезжала на ферму.

— Это приносит гораздо больше удовлетворения, чем я думал.

— Почему ты сам не занялся гонками? — Она поднимает на меня взгляд. — И просто чтобы прояснить, я спрашиваю об этом не потому, что мне не все равно. Я спрашиваю, потому что мне любопытно.

Я смеюсь, потому что она Ваня. Она удивительная и умная и думает, что она непобедима, но я вижу ее насквозь. — Дни моей жизни на скоростной полосе закончились. У меня нет никакого желания возвращаться. — Я поворачиваюсь к ней. Желание притянуть ее к себе настолько сильно, что я не могу сопротивляться. Я подхожу ближе и касаюсь ее лица. — Прямо сейчас все, на чем я сосредоточен, — это будущее.

Ваня отходит.

Моя рука застывает в воздухе, холодная и покинутая.

— Если это правда, почему ты не спрашивал о Проекте Вегас? — Спрашивает Ваня.

Я смотрю на гоночную трассу, борясь с волной горя. В случившемся нет вины Вани, и я не хочу, чтобы она так думала ни на секунду. Зная ее, она уже винит себя. Женщина думает, что может управлять небом и землей, если приложит к этому все усилия.

— Прости, — тяжело произношу я. — Ты права. Я просто… Я не знал, как заговорить об этом. Я не знал, как быть тем, кто тебе нужен.

— Все, что мне нужно было, чтобы ты спросил. Чтобы ты был рядом. Только потому, что я… мы… — она заикается, — только потому, что мы не можем быть вместе, это не значит, что тебе нельзя спрашивать о нашем ребенке. Я не такая уж злодейка.

Я быстро моргаю. Я почти уверен, что она говорила о ‘нашем ребенке’ в настоящем времени. Как будто Проект Вегас все еще с нами.

Ужас переполняет меня, и я хватаю ее за плечи. — Ваня, я здесь ради тебя, хорошо? — Я притягиваю ее к своей груди. — Проект Вегас всегда будет частью нас.

— Хадин. — Она сжимает руки в кулаки и пытается оттолкнуть меня. — Что ты делаешь?

— Я тоже любил нашего ребенка, — шепчу я.