Нагна

Путешествие по лесу длилось больше недели, и не всегда давалось легко, приходилось пробираться через буреломы, глубокие большие овраги, искать брод и переходить речки. К вечеру Андрей вышел на опушку леса и увидел одинокий дом, напоминающий сторожку. Он направился к нему, подойдя, обошел вокруг, по пути миновал возделываемый огород, пасеку, но никого не встретил и не нашел. Крикнул, есть ли кто-нибудь здесь, однако, ответа не последовало, только жужжание пчел и стрекот кузнечиков на лугу перед избой. Андрей решил войти в дом, постучал для приличия в дверь, хоть никто и не отозвался, и шагнул внутрь. Там была одна большая комната с печкой посередине и кроватью в углу, стол стоял со скамьей, было чисто и ничего лишнего, только полки с едой, а также с хозяйственной утварью. Вышел из дома и сел на крылечке, решив на нем дожидаться хозяина, еще раз осмотрел округу, в стороне находился большой сарай, а рядом с ним подвал, уходящий в землю. К дому вела накатанная повозками дорога с двумя колеями, уходящая вниз, под горочку, и идущая потом вдоль широкой реки, блестевшей на солнце миллионами искр. Андрей задремал, его аккуратно толкала чья-то рука, он с трудом открыл глаза и не сразу сообразил, кто перед ним стоит. Усталость от ходьбы и аромат луга, мерное жужжание насекомых сморили Андрея, который погрузился в глубокий здоровый сон.

– Эка, сынок, как тебя разморило! – смеясь, продолжая толкать, проговорил чей-то голос, – видать, с далеко идешь.

Андрей, наконец, пришел в себя и увидел перед собой доброе улыбающееся лицо пожилого человека, но крепкого и еще полного сил.

– Вот что, хлопец, я сейчас коня расседлаю, кое-что доделаю и приду, а ты, посиди, отдохни малость – хозяин ушел. Андрей сидел и ждал, когда мужчина закончит свои дела.

– Я вернулся. Давай, для начала познакомимся что ли, а то негоже без имен общаться. Меня Журом все кличут, и ты также меня называй, – представился хозяин – а ты кто?

– Я Андрей, издалека пришел.

– Ну, это-то видно, по твоему наряду и «нечуткому» сну – засмеялся Жур, – пойдем теперь в дом, приглашаю, поедим и поговорим.

Введя гостя в дом, предложил садиться за стол, а сам начал хозяйничать, носить еду, сбегал в погреб и принес прохладный кувшин, нарезал хлеб. На столе, как на скатерти-самобранке появлялись все новые и новые яства, видно, Жур не бедствовал совсем. Движения были у него стремительные, но не порывистые, да и сам он производил впечатление человека волевого, решительного.

– Готово, – сказал Жур, оглядывая предложенную гостю еду и наливая в деревянные кружки тягучую жидкость из кувшина – за знакомство, хлопец Андрей.

– За знакомство! – и чокнулись. Андрей залпом осушил приятную на вкус жидкость, от которой ему стало как-то сразу весело.

– Хороша? Сам делаю, по дедовскому рецепту. Силы дает и настроение враз поднимает – говорил Жур, – а теперь ешь, что хочешь.

Застолье было долгим, хозяин оказался простым и легким человеком, они быстро нашли общий язык и компанейски продолжали беседу.

– После работы люблю хорошо поесть, накружишься за день, а вот за столом расслабляюсь – говорил захмелевший Жур, – живу я здесь один, как видишь, после смерти жены переехал сюда. Это место случайно нашел, как-то раз проезжал мимо, вот сюда и потянуло потом. Пошли, Андрейка, на свежий воздух.

Вышли и сели на крыльцо, Жур с кувшином не расставался.

– Смотри, небо сегодня какое, звездное – и указал рукой вверх, – частенько сяду здесь и любуюсь, свою Миланушку вспоминаю, какая она у меня была! Всю жизнь с ней прожили душа в душу, а вот ушла внезапно, сердечко остановилось. На меня посмотри, я мужик крепкий, в моем роду все такие, никак не сказать, глядя на нас, что уже старики.

Жур налил себе еще кружку и выпил, предложил Андрею, но тот отказался.

– Ну и правильно, это я не могу до сих пор смириться с утратой, вот и для забытья иногда потребляю. А тут случай представился, ты свалился, как снег на голову, захотелось выговориться, а то накопилось… – и Жур ударил себе в грудь, – прости, Андрейка за мое поведение.

– Перестань, я тебя прекрасно понимаю.

– Я тебя ни о чем спрашивать не стану – посмотрел уже туманными нетрезвыми глазами Жур, – захочешь, сам о себе расскажешь, нет – настаивать не буду.

Он налил себе еще целую кружку и всю ее выпил, язык начал у него заплетаться уже не на шутку, потом поняв, что хватит, с трудом выговорил: «Я спать в сарай, а ты на мою кровать, ты гость, подушку найдешь, до завтра» и посеменил. Когда Андрей предложил ему свою помощь, довести до сарая, то хозяин дома отказался, буркнув, что сам, не в первый раз. Оставшись в одиночестве, Андрей продолжал сидеть в ночной тишине и прохладе, под звездным небом, где серпом висела луна. Он вспоминал Ярославу и Раду, сердце при этом приятно щемило. Домой идти не хотелось, сон подкрался незаметно…