Награда для Иуды

Он вышел со двора через арку, перебежал узкую улицу, остановился перед табачным ларьком купить сигареты и дошагал до остановки троллейбуса. Сквозь облака выглянуло солнце, Дима прикурил сигарету и стал смотреть на противоположную сторону улицы, где в скверике полупьяный дворник, махая метлой, сгребал в кучу желтые листья. На остановке народу было немного: пара теток с кошелками, дед в очках с толстыми стеклами с клюкой в руке и пара мужиков. Один, прилично одетый, в темно сером костюме в полоску и галстуке, бродил взад-вперед, словно о чем-то напряженно размышлял. Другой в куцем клетчатом пиджачишке с короткими рукавами, грязноватой рубашке и стоптанных ботинках был похож на бомжа, только что спустившегося с чердака, где провел ночь в обнимку с бутылкой бормотухи. Имени Виктора Барбера, прилично одетого мужчины, и его приятеля Кеши Чумакова, Дима никогда не слышал и, разумеется, не подозревал о скором знакомстве.

Он затянулся сигаретой и подумал, троллейбус, как всегда, задерживается. В эту минуту прилично одетый дядька встал по правую сторону от него, буквально в паре шагов, и стал копаться в брючном кармане. А ханыга бормотушник, неожиданно повернулся к молодому человеку, попросил прикурить. Дима протянул бомжу зажигалку.

– Благодарю вас, – сказал бомж, возвращая зажигалку владельцу. – Прошу прощения, что потревожил. Извините великодушно.

– Ничего, ничего, – рассеяно пробормотал Дима.

Бомж встал прямо перед Димой, повернувшись к нему спиной, присосался к своей папироске. Брезгливо поморщившись, Чинцов хотел отступить от алкаша, но не успел. Тот неожиданно приподнял локоть правой руки, бросил взгляд себе за спину. И тут же ударил локтем назад наружу. Заехав молодому человеку в верхнюю челюсть. Удар был нанесен исподтишка и с такого короткого расстояния, что защиты от него не было. Свет померк в глазах Чинцова. Показалось, его ударили не рукой, а кувалдой. Схватившись ладонями за лицо, Чинцов повалился на колени.

– Бумажник хотел украсть, – заорал Чума, в руке которого оказалось черное портмоне. Он потряс кошельком в воздухе, призывая в свидетели всех сознательных граждан. – Видели, карманника поймали. Это ваш бумажник?

Барбер всплеснул руками.

– Господи, мой бумажник. Спасибо. Вот спасибо. И когда только успел в карман залезть? Я только на секунду отвернулся.

– Это они умеют, – гаркнул Чума. – Только этому и научились, паразиты. Как таких земля носит?

Чума ударил стоявшего на коленях Диму кулаком по шее. И добавил слева в ухо. Барбер выхватил портмоне, помахав им перед носом собравшихся на остановке теток, и старика в очках, сунул в карман. Чинцов вытирал ладонью кровь и боролся с головокружением, чтобы не грохнуться на тротуар. Он хотел сказать какие-то слова в свое оправдание, хотел собраться с мыслями, но все мысли вылетели из головы еще в тот момент, когда Чума саданул по лицу своим железным локтем.

– Видели? Кошелек мой стырил. Такой молодой, а уже ворюга.

– В милицию его, – проорал Чума. – С поличным жулика взяли. Вот же сволочь… Уже на остановках стали деньги воровать, троллейбуса дождаться не могут. Развелось их, как тараканов…

– У меня же в кошельке казенные деньги, – прокричал Барбер. – Не свои, граждане. Казенные. Люди, что же такое делается?

Женщины и старик, которые смотрели на дорогу и ровным счетом ничего не видели, без колебаний приняли сторону якобы потерпевшей стороны.

– А ему плевать, что казенные, – закипел от возмущения старик, сердито застучал по асфальту резиновым набалдашником палки, будто кошелек дернули лично у него. – Такой мать родную не пожалеет. Молодой, а совесть свою уже с соплями съел. Ну-ка, навешайте ему кренделей. Чтобы помнил, зараза.

Женщины переглядывались, осуждающе качали головами и вздыхали. Но Барбер и Чума времени даром не теряли. Подхватив Диму под мышки, поволокли его за палатку, за торговый павильон, в тупик, где оставили машину.

– Хорошо, тут милиция рядом, – надрывался Чума, волоча Диму к «Ниве». – Сейчас, сдадим голубчика с рук на руки. Сдадим в камеру хранения. Сроком на четыре года.

Когда троица, скрылась за углом павильона, к остановке подошли супруги средних лет.

– Скажите, что случалось? – спросил мужчина.

– Вора поймали, кошелек вытащил у мужчины. Подошел, руку в карман запустил и вытащил, – ответила одна из женщин. Жестикулируя, она описывала события с такой внутренней убежденностью, будто своими глазами наблюдала все перипетии сюжета с кражей кошелька из кармана. – Главное, молодой ведь парень. Ему бы учиться, а не карманам шарить. В милицию потащили. Сейчас протокол составлять будут.

– Да, ловкость рук, – ответил мужчина первое, что пришло в голову.

К остановке подходил троллейбус. Между тем Диму уже заткнули на заднее сидение машины, Барбер сел за руль и завел двигатель. Бежевая «Нива» выехала на улицу, затем свернула в переулок, водитель сунул в магнитолу кассету, врубил музыку на полную катушку. Чума, устроившись рядом с молодым человеком, широко расставил ноги.