Наградная медаль. В 2-х томах. Том 1 (1701-1917)

Тогда к Ахульго были подтянуты огромные военные силы и крепость была подвержена жесточайшей артиллерийской бомбардировке. Среди этого кромешного ада погибло около двух тысяч горцев и почти все сподвижники Шамиля. Сам он был ранен, но сумел с жалкими остатками мюридов, под покровом ночи, проскочить скалистым гребнем в соседние горы и уйти в Чечню. Умный и энергичный, он ещё целых двадцать лет смог противостоять огромной регулярной российской армии.

Такое историческое событие, как взятие Ахульго, было отмечено учреждением специальной серебряной медали диаметром 26 мм. Носили её на самой почётной — Георгиевской ленте. На лицевой стороне медали, под императорской короной, во всё поле, изображён вензель Николая I; по краю, вдоль бортика, проходит ряд мелких бус. На оборотной — прямая, горизонтальная, надпись в четыре строки: «ЗА ВЗЯТИЕ — ШТУРМОМЪ — АХУЛЬГО — 22 АВ. 1839 г.», вдоль края — такие же бусы.

Существует и второй вариант государственного чекана, отличающийся от первого лишь количеством и величиной бус, расположенных вдоль бортика.

Медаль «За взятие Ахульго» считается довольно редкой, так как ею были награждены всего несколько рот Апшеронского, Куринского, Кабардинского полков и артиллеристы, принимавшие непосредственное участие во взятии Ахульго. Встречается и фрачный вариант медали, диаметром 12 мм.

Кроме этой медали участники, отличившиеся как при взятии крепости, так и в различных других боевых операциях, были награждены знаками отличия ордена св. Георгия, учреждёнными в 1807 году.

В войне с Шамилем участвовало множество представителей местных народностей иного вероисповедания, служивших в ополчениях кавказской милиции. За особые отличия, проявленные в сражениях с горцами Шамиля, они жаловались «малыми» медалями «За храбрость» на Георгиевской ленте, с изображением на лицевой стороне императора Николая I.

Революция в Венгрии и Трансильвании. 1848–1849 гг.

1848 год отмечен в истории Европы революционными событиями, которые прокатились мощным шквалом почти по всем её государствам вплоть до российских границ.

Начались они с революционного взрыва во Франции. Известие о свержении короля Луи Филиппа, младшего из династии Бурбонов, застало русского императора на дворцовом балу высшего петербургского света. Ярый монархист, он не терпел каких-либо государственных беспорядков, особенно после декабрьского восстания на Дворцовой площади. И на этот раз он готов был ринуться со своими военными силами на подавление Французской революции. Тревожные вести из Парижа потрясли Николая I, но он не подал вида и, как большой «…любитель эффектных жестов, распахнул двери в зал, дал знак умолкнуть музыке и, обращаясь к присутствовавшим гвардейским офицерам, произнёс: „Господа, седлайте коней; во Франции провозглашена республика“».[783]

Но «седлать коней» не пришлось. Революционное движение, мощное, как девятый вал, набирало силу и устремилось на восток. Оно перекинулось почти во все германские государства — Баварию, Пруссию, Баден; затем революция подняла венгров против национальных притеснений династии Габсбургов, сначала в самой столице Австрии — Вене и тут же сразу в Будапеште; охватила Галицию, Воеводин, Хорватию; против турецкого ига поднялись валахи и молдаване… Такое положение в Европе остудило разгорячённый пыл Николая I. Теперь ему было уже не до Франции. Пожар революции подкатывался к его апартаментам, и нужно было готовиться «тушить» его в собственном доме. Напуганный быстро развивающимися революционными событиями в соседних с Россией странах Европы, он писал Паскевичу: «…Мы должны оставаться в оборонительном положении и обращая самое бдительное внимание на собственный край…»[784]

Широкий размах европейских революций разъединил реакционные силы государств и заставил их действовать порознь в своих пределах. Такая обстановка сложилась и в Австрии, где правительственные войска, действуя в одиночку, не могли без посторонней помощи справиться с революцией, разворачивающейся во всех областях.

Многонациональная Австрийская империя являлась в то время страной, в которой господствовали немногочисленные, но политически более развитые немцы. Они угнетали все другие нации империи. В Венгрии ещё с 1812 года правители династии Габсбургов запретили созывы венгерского сейма, «старая венгерская конституция» была в загоне, венгерские крестьяне в провинциях пребывали в полной власти немецких феодалов, городская беднота находилась в бесправии и повсюду притеснялась полновластными немцами.