Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы

«Of Merlin and his skill what region doth not hear?

The world shall still be full of Merlin every year.

A thousand lingering years his prophecies have run,

And scarcely shall have end till time itself be done.» [211]

Спенсер[212] в своей божественной поэме дает яркое описание сего прославленного провидца:

«who had in magic more insight

Than ever him before, or after, living wight.

For he by words could call out of the sky

Both sun and moon, and make them him obey;

The land to sea, and sea to mainland dry,

And darksome night he eke could turn to day—

Huge hosts of men he could, alone, dismay.

And hosts of men and meanest things could frame,

Whenso him list his enemies to fray,

That to this day, for terror of his name,

The fiends do quake, when any him to them does name.

And soothe men say that he was not the sonne

Of mortal sire or other living wighte,

But wondrously begotten and begoune

By false illusion of a guileful sprite

On a faire ladye nun.» [213]

В этих стихах поэт передал бытовавшие тогда представления о Мерлине, которого принято считать современником Вортигерна. Нет единого мнения относительно того, жил ли этот человек на самом деле или он всего лишь персонификация природных явлений, людских добродетелей и богословских тезисов, рожденная поэтичным воображением легковерных людей. Представляется наиболее вероятным, что такой человек действительно существовал, и что, благодаря познаниям, настолько превосходившим понимание его современников, насколько эрудиция монаха Бэкона была недостижима для современников последнего, изумленная толпа наделяла его сверхъестественными атрибутами, перечисленными Спенсером.

Джеффри Монмутский перевел поэтические оды (пророчества) Мерлина на латинскую прозу. Мерлина чтили и другие летописцы древности. В книге Томаса Хейвуда «Жизнь Мерлина; его пророчества и предсказания, истолкованные и подтвержденные английскими летописцами», изданной в царствование Карла! есть некоторые из приписываемых ему пророчеств. Все они тем не менее кажутся написанными самим Хейвудом. Они слишком недвусмысленны и точны, чтобы усомниться в том, что они сочинены ex post facto. О Ричарде I он пишет:

«The Lion's heart will 'gainst the Saracen rise,

And purchase from him many a glorious prize;

The rose and lily shall at first unite,

But, parting of the prey prove opposite. * * *

But while abroad these great acts shall be done,

All things at home shall to disorder run.

Cooped up and caged then shall the Lion be,

But, after sufferance, ransomed and set free.» [214]

Далее простодушный Томас Хейвуд серьезно сообщает нам, что все эти события действительно произошли. Он столь же конкретен в отношении Ричарда III. Он пишет:

«A hunch-backed monster, who with teeth is born,

The mockery of art and nature's scorn;

Who from the womb preposterously is hurled,

And, with feet forward, thrust into the world,

Shall, from the lower earth on which he stood,

Wade, every step he mounts, knee-deep in blood.

He shall to th' height of all his hopes aspire,

And, clothed in state, his ugly shape admire;

But, when he thinks himself most safe to stand,

From foreign parts a native whelp shall land.» [215]