Найденыш

Кто сможет пойти против судьбы?
Против ветра ее? Он несет меня облаком в небе…

Запали мне на сердце эти строчки из песни, которую пел бродячий гусляр из Баюновых Внуков на Рынке в Килике. Сидел он себе возле фонтана, щипал струны гуслей и пел. Сам для себя пел — ни шапки не выставил, ничего. Слушай, кому охота. Мы с Зимородком тоже остановились послушать. Гусляр поначалу пел, глаза прикрыв, а потом вдруг встрепенулся и стал шарить взглядом по толпе вокруг. У меня сердце екнуло. И точно… Отыскал он щелястыми своими глазищами мое лицо в толпе и смотрел, не отрываясь. Допел песню, умолк, и, не вставая с места, медленно мне поклонился, а потом запел эту. И морем зашумел, чайками загорланил. Народ удивился: кому это Баюнов Внук поклоны отвешивает? Ну, а мы с Зимородком потихоньку ушли.

Стены Килика давно остались позади. Зимородок ведет меня в горы Рокх, где раньше жил его учитель. Учитель, сказал Зимородок, ушел, а жилище его осталось. Вот и пригодилось. Зимородок вдруг остановился и задрал голову к небу.

— Вига, — позвал он. — Смотри. Птицы-Рокх.

Боги… Красотища-то какая! А какие они агроменные!

— Попробуй их услышать, — сказал он.

— Как? — спросил я.

— Коснись их умом. Лети вместе с ними.

В этот раз дважды пробовать мне уже не пришлось.

— Слышишь? — спросил Зимородок.

— Слышу, — ответил я. — До чего же они забавные!

Зимородок щурился на солнце и улыбался.

— Ну, вот… — сказал он. — Теперь мы доберемся быстрее.

И будто гулкая медь раскатилась в небесной голубизне. Одна из птиц оторвалась от стаи и пошла вниз к земле.