Найденыш - 3. Обретение Силы

— Не заиграйся, дорогой, — предупредила княгиня. — Акции — всего лишь бумаги, а у нас старшая дочь истерику устроила. Любит она Никиту, только не хочет в этом признаваться даже себе.

Главы 12, 13

Глава двенадцатая

Мотор уже третий день крутился по Петербургу, выискивая подходы к единственному источнику информации по курьеру Шуту, и нашел-таки возможность поговорить с человеком, на которого указал Вартан. Сначала его вежливо мурыжили помощники адвоката, как только узнавали, что Мотор хочет иметь дело только лишь с Борисом Симоновичем, потом в дело подключались два охранника и на грани вежливости выпроваживали дерзкого посетителя на улицу. Как объяснил один из конторских, уважаемый господин Лившиц не берется за дела обычных граждан. Его клиентура — очень богатые люди.

И палец говорившего многозначительно упирался в потолок, намекая на человека, который сидел над ним в личном кабинете. Мотор все понял, после чего облюбовал себе место в кафе, откуда хорошо была видна стеклянная дверь с витиеватой золотой надписью: «Лифшиц и компания. Адвокаты», и с газетой, под которой лежал небольшой театральный бинокль, стал высчитывать рабочий день нужного человека.

Барух бен-Шимшон, в миру известный как Борис Симонович, славился своей пунктуальностью и аккуратностью. Ежедневно в двенадцать часов пополудни он выходил из конторы и направлялся по Гатчинской до самого конца и сворачивал на Большой проспект. Там было множество ресторанов, кафе и забегаловок, предлагавших за умеренную плату хорошо покушать и отдохнуть. Обычно Лифшиц заходил в ресторан «Маяк», как по мнению Мотора, средней паршивости обжорная, а не ресторан. Но — дело вкуса. Он занимал очередной пост напротив «Маяка» со своей неизменной газеткой в руках на одной из лавочек, подкармливал жирных и вальяжных голубей мелкой хлебной крошкой, и цепко посматривал в сторону заведения. Адвокат тратил на свой бизнес-ланч, как стало модно выражаться в деловых кругах столичного бомонда, ровно полчаса, потом выходил наружу и неторопливо шел по проспекту в сторону аккуратного и уютного парка, где отдыхал на скамейке, почитывая свежую газету или журнал. Чтение занимало у Лифшица гораздо больше времени, чем обед, и возвращался он в контору в половине второго дня. Мотор следил еще пару дней за адвокатом, пока не убедился точно, что может перехватить этого человека только на обеденном променаде. Иначе — никак. Время утекало сквозь пальцы, и Мотор прекрасно понимал: курьер уже передал груз посредникам. И все равно оставался призрачный шанс людей этих вычислить и аккуратно изъять искомое. Единственная ниточка — Лифшиц. Но такая матерая глыба, по словам Вартана, может вообще ничего не сказать. Еврей слыл человеком осторожным и недоверчивым.

Наконец, улучив момент, когда расслабленный после обеда адвокат займет свое место на парковой скамейке, плотно запахнувшись в кожаный плащ и обмотав горло изящным теплым шарфом с какой-то забавной вышивкой, Мотор подошел к нему и вежливо поинтересовался:

— Я имею честь разговаривать с Борисом Симоновичем?

Адвокат пристально — снизу-вверх — взглянул на незнакомца и медленно, с едва слышной картавинкой в голосе ответил:

— Тот самый Борис Симонович и есть. Вы что-то хотели, молодой человек?

Мотор про себя ухмыльнулся, услышав про молодого человека. Недаром под этот образ он тщательно подбирал одежду: коричневый кожаный плащ, тщательно отутюженные темные брюки, начищенные туфли, светло-голубое кашне, которое в гардеробе местных модников занимало одно из первых мест, стильная короткая стрижка, которая шла к его спокойному, широкому и тщательно выбритому лицу. Немудрено, что Лифшиц существенно снизил его возраст.

— Я давно хотел встретиться с вами, господин Лифшиц, но ваши помощники в конторе очень хорошо знают свои обязанности. Несколько моих попыток закончились неудачно.

— На то они и помощники, — усмехнулся адвокат и сделал приглашающий жест. — Кто вы? Или предпочтете играть в мистера «икс»?

— Мое имя — Андрей Игоревич, — Мотор сел рядом с адвокатом. — Казимиров. Профессиональную деятельность называть не буду, ибо она сейчас не имеет никакого отношения к нашему разговору.

— Вот как? — Лифшиц скрутил газету в трубочку и похлопал ею по своему колену. — У меня осталось немного времени после обеда. Вам нужно поторопиться с объяснениями.

— Точнее, тридцать две минуты, — не стал смотреть на часы Мотор.

— Вы следили за мной?

— Несколько дней. Надо было убедиться, что вы здесь постоянно один.

Лифшиц пожевал губы, обдумывая, стоило ли уходить от странного незнакомца или предпочесть выслушать его. Иногда такие встречи имеют удивительные продолжения. Не всегда хорошие, но в копилку жизненных курьезов несомненно ложащиеся.

— У вас предложение или просьба?