Найденыш - 3. Обретение Силы

— Через кровь привязать, — пожал плечами Назаров. — Знаешь, раньше, когда не было электронных технологий, старые волхвы отлично привязывали ауру человека через кровь к какому-нибудь примитивному компасу. Наносилась небольшая капелька на стрелку — и она четко показывала направление, где стоит искать нужного клиента. Привязка была не точной, разброс составлял около километра, но лучшего поисковика тогда не смогли создать.

— Ага, по-вампирски, — засмеялся Никита. — Подхожу с пробиркой к нужному мне персонажу. Пожалуйста, капельку крови своей для пользы дела нацедите! Ну, дед! Я же создаю клиентскую базу на несколько десятков человек! Не у каждого возьмешь кровь! Хотя, идея твоя правильная. Я тоже об этом думал, но потом отказался.

Молодой волхв постучал пальцем по коробке.

— Здесь есть один образец. Лечил рану Мотору. Осталась кровь с повязок. Вот его можно попробовать в качестве естественного компаса. Карту изготовят — сразу нанесу на поверхность…. Но, дед, какие еще есть идеи?

— Одежда, помада, сигареты, — навалился на трость Патриарх, окидывая взглядом схему. — Все, что прикасалось к человеку, что несет его энергетику. Иначе никак. Слепок — суть жизнь полевой структуры, и чтобы сделать привязку вещи к ауре клиента, надо эту самую вещь заиметь. Не приходит мне в голову ничего иного. Зачем ты влез в эти дебри? Заняться нечем?

— Это мой дипломный проект, — сознался Никита. — Остап Васильевич сам предложил мне разработать его. Я с ним консультировался, не думая о значимости планшета, а он уцепился. Говорит, можно применить в полевых войсках как автономную систему отслеживания.

— Ага, в случае уничтожения электронных средств связи? — догадливо хмыкнул Назаров-старший. — Довольно топорная работа, Никита, надо признать. Громоздко и сопряжено с различными факторами, мешающими воплотить в жизнь идею. И смело. Если что-то получится — сразу в личном деле пометку поставят. Генштаб таких шустрых ребят не пропустит. Кстати, Затонский тебя хвалит. Я его попросил, чтобы к тебе требования ужесточили.

— Зачем? — удивился Никита и засмеялся. Он понял хитрость старика, но сердиться на него смысла не было. В выцветших глазах Патриарха светилась гордость за правнука, любовь и страх. Страх, что снова может потерять единственную нить, связывавшую его последние годы со своим существованием.

— Чтобы жизнь медом не казалась. Когда ты из суставов выкручиваешься, слышишь скрип костей — только в этом случае идет преодоление боли и всех препятствий. Именно так достигают результата. Я тебе не рассказывал, как добирался до барона Александра Китсера?

— Про твою экспедицию слышал, а вот как ты нашел его — никогда.

Никита налил чаю деду и себе, накидал сушек и печенья в вазочку, откопал в недрах холодильника банку с малиновым вареньем. До ужина еще далеко, а попить неторопливо чайку — дело нужное. Патриарх покряхтел, усаживаясь поудобнее, медленно размешал сахар в кружке — он любил сладкий чай — и словно вспоминая далекое прошлое, неторопливо заговорил:

— Мы в тот год экспедицией почти до уйгурской границы дошли. Я со своими помощниками решил идти в Кашгар, а князь Шаранский с казаками остался в одном кишлаке зимовать. Такое было совместное решение, и его мы придерживались строго. В Кашгаре нам предстояло найти барона Китсера, который, якобы, погиб на Чатыр-Келе. Но все оказалось не так. Он не погиб, а с остатками своей экспедиции вздумал прорываться дальше. Первичная его цель была Афганистан, но вот занесло к уйгурам. Ты даже не представляешь, Никита, какой там был гадюшник! Британцы, немцы, турки — чуть ли не все разведки мира крутились там. Пришлось накладывать на себя иллюзию под местных крестьян. Прикупили пару ослов, тележку — и каждый день ездили на рынок продавать фрукты-овощи.

— А овощи откуда? — рассмеялся Никита.

— Откуда… Покупали оптом товар у одного ушлого фермера. Зато прикрытие было неплохое. Капитан Зайковский неплохо знал уйгурский. Мы исходили из ситуации, что Китсер, если жив и осел здесь, все равно появится на рынке.

— Но там, наверное, было несколько рынков?

— Два. Пришлось некоторое время крутиться на одном, потом перешли на второй. И вот там барон засветился. Жил неподалеку. Ну, промахнулись мы вначале. Бывает.

— А как узнали его? Ведь он уже был стариком.

— По фотокарточкам. Нас, разведчиков, физиогномистике учили прилично. Распознали Китсера даже с бородой и усами. Да и амулеты с аурой крови барона сработали четко. Заявились поздним вечерком к нему на душевную беседу. Селезнев и Григорчук у нас как прикрытие работали, а я с Зайковским плотно прижал старика. Он жил один, среди соседей слыл нелюдимым и странным. Принял ислам, чтобы люди не косились и спокойно давали ему работать.

— И что он делал? — Никита долил себе чаю, а Патриарх отказался. — Исследования проводил или просто доживал свой век?