Найденыш

Барышев отпил из бокала минеральной воды, но видя, что ребята продолжают ждать его повествования, усмехнулся.

– Флигель уже стоял здесь давно, и господин Спиридонов поставил условие, чтобы я при перестройке основного здания не ломал этот хлам. Странное желание, но условия продажи были именно такие. Я не понимал, почему хозяин усадьбы, остро нуждающийся в деньгах, самолично отвергает руку помощи таким странным способом. Я ведь мог развернуться и уйти, не принимая данного варианта. Но вот что-то меня завело, и я дал согласие не трогать старую постройку. Сам дом я переделал значительно, достроил второй этаж, провел все нужные коммуникации. Благо доход еще позволял. Это уже позже трудные времена настали…

Барышев кисло усмехнулся, но разинутые рты девчонок словно подталкивали его погрузиться в воспоминания.

– Занимаясь благоустройством своего нового жилья, я как-то забыл о флигеле. Не до него было. Потом для поддержания порядка в саду и в доме я нанял несколько работников, и мысль оборудовать заброшенное здание для их нужд и жилья пришла в голову неожиданно. Зачем мне наемники в доме? Пусть днем выполняют свои обязанности, а ночью для них будет место, где переночевать. Весь флигель я не стал переоборудовать, решив, что пока трех комнат будет достаточно. Для этой цели выбрал правое крыло. В общем, вся наемная сила переселилась туда. И начались странные вещи. Чуть ли не каждый день мне стали жаловаться, что жить там не будут. Якобы их привидение пугает. Если первое время я их увещевал и высмеивал их страхи, то через месяц стало не до смеха именно мне. Люди прерывали контракт и уходили. Ладно бы это. Но они разносили слухи о потусторонних силах, обитающих в моей усадьбе. Это плохо сказывалось на репутации дома. Я даже не мог найти нужных работников. Мало кто соглашался идти ко мне. А если приходили – привидение их выгоняло.

– Можно подумать, в других местах их не было, – проворчал Гришка, принимаясь за компот. – Трусы…

– Гришка, помолчи! – прошипела Настя, завороженная рассказом дядюшки.

– Не знаю насчет других мест, но мне действительно пришлось поломать голову, – Кондратий Иванович улыбнулся. – Через наемные конторы я находил людей, готовых трудиться по временному контракту, и сплошь это были жители города. Так что после своих обязанностей они могли спокойно уходить на ночь домой. Нанял управляющего, тогда это был не Богдан, а другой человек. Он и взял на себя все организационные вопросы. Разобрался, что происходит, и предложил снести флигель, потом освятить место. Но я почему-то опять отказался. Старое здание так хорошо вписывалось в антураж особняка, да еще со старым садом. Я вообще хотел слыть в городе этаким неординарным человеком, чего и добился, живя уже столько лет с очаровательным потусторонним духом.

– Откуда вы знаете, что оно очаровательное? – удивленно буркнул Гришка. – Вы видели привидение?

– Приходилось, – пожал плечами Барышев. – Как же без этого? Нужно же было проверить, что все россказни работников – не наркотический бред. Да, видел. Несколько раз. Молодая женщина. Я даже стал рыться в архивах, чтобы выяснить историю усадьбы. И нашел. До Спиридонова ею владел некий дворянин Герасимов. Личность таинственная. Местные краеведы, с кем я общался в то время, говорили, что Герасимов являлся чуть ли не Стражем Амурского Тайного двора, или одним из приближенных. Как-то так…

Гришка чуть не подавился сухофруктами, которые тщательно вылавливал из кружки и отправлял в рот. Натужно закашлялся, стараясь не выплюнуть на белую скатерть крошки разжеванных груш и яблок. Настя, сидевшая ближе всех к нему, со всей дури шлепнула его по спине.

– Спасибо, добрая девочка, – просипел Гришка, за что удостоился очередного тычка под ребра. Вот что она за человек? С виду такая милая и улыбчивая, а руки распускает по каждому поводу. Лишь бы ударить. Или она так заигрывает? Вроде не похоже. Опыта общения с девушками у подростка не было, чтобы с ходу определить, где просто игра, а где завуалированный интерес. Григорий знал, что возле Насти крутится несколько парней старшего возраста. Как только она выходила за ворота, ее тут же окружала свита из пятерки великовозрастных идиотов, и вся толпа куда-то уходила. Ольга обижалась, и Гришке пришлось увлекать ее мелкими фокусами, а девочка показывала наработки по лекарскому искусству. Так и жили. Однажды ради интереса подросток вышел на улицу вместе с Настей и поразился реакции парней. Они его боялись. Слухи были такими, что Гришке хотелось и плакать, и смеяться одновременно. Оказывается, в молодежной среде он заработал титул настоящего отморозка, хотя, казалось бы, одна драка с купеческой шпаной не могла дать такой резонанс. Ладно бы это. Но кто проболтался, что он волхв? Ведь Григорий никому не говорил, что учится в гимназии Борисова. Но здесь ответ был ясен. Или сестренки не смогли удержать язык за зубами, или кто-то другой, хорошо знающий, какое учебное заведение он посещает, выложил информацию.