Найденыш (СИ)

— Это совсем другое, — отмахнулась старуха, думая, как ей соскочить с этой темы. Тайны Апраксиных не должны касаться никого, кроме Апраксиных. Даже если это будет ближайший соратник. — И хватит уже трепаться без дела. Вон, смотри, заявился твой правнук-изобретатель. Сейчас мы и увидим, как быстро тебе придётся вставать передо мной на колени. Уже и не помню, когда это было в последний раз.

— Ни разу в жизни ещё не было! — возмутился Алексей Петрович.

— Значит, это будет первый. Не суть. Смотри внимательнее.

Глава 22

Порой люди попадают в ситуации, когда без посторонней помощи просто невозможно обойтись. Хоть они и утверждают обратное. Барахтаются в проблеме, которую невозможно решить самостоятельно, но слишком гордые, чтобы признать это. И если никто не придёт на помощь, то эта проблема так и останется не разрешённой.

И ладно, если это какой-то пустяк. Вроде протекающего крана, или неполученной справки. Но в подавляющем большинстве эти проблемы, куда серьёзнее, и от их разрешения может зависеть жизнь человека, или его близких.

Конечно, в моей ситуации жизни точно ничего не угрожает, но всё равно весьма неприятно вот так лежать и не иметь возможности пошевелиться. Единственное, что я сейчас мог — это разговаривать. Причём очень громко. Так, чтобы меня гарантированно смогли услышать.

Я лежал на спине и глядел в голубое небо, как по нему неспешно двигаются облака, пролетают спешащие по своим делам насекомые, крошечные самолёты, которые на самом деле настоящие гиганты. Лежал и читал стихи.

Не, ну а чего я буду, как дурак орать непонятно чего? А стихи, они всегда к месту. Вот сейчас я рассказывал: «У Лукоморья дуб зелёный».

— Там чудеса: там леший бродит,

Русалка на ветвях сидит;

Там на невиданных дорожках…

— Следы невиданных зверей. — продолжил за меня Алексей Васильевич.

Шаги я услышал уже давно, но не мог повернуть голову, чтобы посмотреть, кто это, да и рассказать стих до конца хотелось. Но Белозёров подошёл точно не один. По звукам шагов я не умею определять, сколько людей приближается, но их точно было больше двух.

— Избушка там на курьих ножках;

Стоит без окон, без дверей.

Это уже Димка сказал. Да и следующий голос я узнал. Тот самый, что сказал мне нажать на жёлтую кнопку.

— Там лес и дол, видений полны.

— Только давайте уже не будем про богатырей. — как-то резко перехотелось до конца рассказывать. — И вытащите меня отсюда. Ужасно неудобно. Ещё и нос чешется.

Димка тут же оказался возле меня и принялся чесать нос, только всё никак не мог попасть в нужное место. Зато Чернышёв попал сразу. Понятия не имею, что он сделал, но моя тюрьма ослабла настолько, что превратилась в какое-то подобие дряблого желе. А затем сильные руки Алексея Васильевича выдернули меня из него, попутно выдерживая все провода и трубки, и поставили на землю.

Я тут же повернулся, чтобы встретиться взглядом с довольно молодым мужчиной, не больше сорока. Светлые волосы, зелёные глаза и очень знакомые черты лица. Чем-то он был похож на меня. Хотя и неудивительно. Ведь отцом настоящего Виктора был один из Чернышёвых. А это, скорее всего, его младший брат.

— Рад встрече, племянник. Наконец, я смог тебя увидеть. Как тебе мой сюрприз? — спросил дядька и протянул руку.

— Апраксин Виктор Александрович, — представился я и не стал спешить с рукопожатием. Я даже не знаю, кому должен пожимать руку. Про Апраксиных мне рассказывали абсолютно всё, а вот про Чернышёвых вообще ничего.

— Воспитанный. Это хорошо. Значит, не всё так плохо у Апраксиных, как может показаться. — усмехнулся Чернышёв. — Чернышёв Николай Дмитриевич, твой дядя по отцовской линии. Александр был моим старшим братом. Когда случилась трагедия, я был в твоём возрасте.

Вот теперь я пожал руку дяди Виктора. Раз я смог отлично показать себя среди Апраксиных, то здесь точно не возникнет никаких проблем.

— Рад познакомиться, дядя. Твой сюрприз мне совершенно не понравился, особенно его завершение.

— А не стоит жать на кнопки, предназначение которых не знаешь. Это первое, о чём я рассказываю тебе во время вводного инструктажа. — покачал головой граф. — Любопытство и невежество — одно из главных качеств, от которых пилоту необходимо избавляться.

— Да брось, — перебил Белозёрова дядя. Как-то он совсем не похож на члена старшей семьи. Где его манеры? Уважение к собеседнику и главное — гордость? — Любопытство и невежество позволили человечеству добиться всего, что мы сейчас имеем. Если убрать что-нибудь одно из этого, то настанет стагнация. Мы будем жить, довольствуясь лишь наработками наших предков. Поэтому потенциал у Виктора, как у пилота МД, гораздо выше, чем у тебя, Лёша. Уверен, что после выпуска он сможет надрать тебе задницу. Будешь потом локти кусать, что учил своих пилотов, да и сам учился неправильно.

— А я уверен, что после выпуска МД для княжича навсегда останутся недоступными. Или вы смогли разработать реактор, способный выдержать мощь сильного одарённого?