Найди меня

— Если честно, в них нет ничего особенного. В этот раз я живу в Москве, окончила университет и сейчас преподаю английский и итальянский.

— Итальянский? — Мэтью вопросительно приподнял бровь. — Что-то новенькое.

— Я жила в Милане в прошлый раз, — объяснила я. — Когда была Наэми. Мы встретились с тобой в этом самолете, потому что я прилетела забрать твои дневники и наши фото.

— Расскажешь о своей прошлой жизни?

Мне кажется, или Мэтью понял, что я старательно избегаю этой темы, и решил осторожно меня расспросить?

— Она была… Нелегкой, скажем так, особенно в молодости. Я родилась в бедной семье в крошечном итальянском городке, но потом перебралась в Милан и поступила в медицинский. Мне удалось стать хирургом.

Я заметила, как при этих словах улыбка озарила лицо Мэтью и непроизвольно улыбнулась в ответ. Я ведь уже говорила, что у моего мужа самая заразительная улыбка на свете? Интересно, а я могу все еще так называть Мэтью, ведь технически в этой жизни мы пока что не муж и жена…

— Значит, и твоя мечта сбылась. Ты была счастлива, Мэри?

Я неопределенно пожала плечами.

— В начале, наверное, да, но в какой-то момент я разочаровалась буквально во всем. Я не чувствовала себя счастливой или хотя бы полноценной без тебя рядом.

Я заметила, как после этих слов улыбка стремительно исчезла с лица Мэтью, и мысленно прикусила язык.

— Но в целом, все было нормально, — поспешно добавила я. — Да и та жизнь была не такой уж длинной.

Кажется, этими словами я сделала еще хуже.

— Что с тобой произошло?

— Рак легких. Я узнала о диагнозе в мае 1988 года, — тихо сказала я, наблюдая за реакцией Мэтью.

— Мне жаль, Мэри, — он крепче обнял меня, явно сообразив, что это был тот самый год, когда он впервые отправился искать меня. — Прости, что завел эту тему.

Я покачала головой. Если кто и должен извиниться, так это я.

— Это ты прости меня. Если бы не моя слабость, мы бы нашли друг друга еще в 1988.

Мэтью резко поднял голову, встречаясь со мной взглядом, а я не могу лгать, глядя ему в глаза.

— Я покончила с собой, как только спрятала твои дневники. Я знаю, что обещала этого не делать, но я не видела смысла бороться за ту жизнь и хотела скорее начать следующую. Если бы я только знала, что в тот год мы могли встретиться, но… Прости меня, Мэтью.

— Все хорошо, — Мэтью говорит очень тихо и звук его голоса успокаивает меня. — Я понимаю, почему ты это сделала. Не жалей ни о чем, давай лучше сосредоточимся на том, что есть у нас сейчас?

Мэтью снова обнимает меня, и я согласно киваю.

— Самое главное, что мы нашли друг друга и этого бы не произошло, если бы не наши прошлые жизни.

Мэтью вдруг улыбнулся.

— Не знаю, помнишь ли ты, но я помню… Мы говорили о чем-то подобном в нашу первую брачную ночь, когда открылись друг другу.

Я кивнула.

— Все повторяется. Может, все это действительно происходит не просто так?

Мэтью не успел ответить, потому что самолет затрясло. Кто-то из пассажиров вскрикнул от неожиданности, многие разлили напитки или уронили вещи. Мне стало не по себе, и я перевела взгляд на Мэтью. Его лицо осталось спокойным.

— Не бойся, это всего лишь воздушные ямы.

— С тобой я не боюсь, — отозвалась я и уже хотела было расспросить Мэтью о его жизни, но не успела, потому что самолет затрясло еще сильнее.

— А где ты сейчас живешь? Это твое первое воплощение? — с трудом переведя дыхание, все же спросила я.

— Да, — кивнул Мэтью. — Это первое. Я родился 1965 году в Польше, но из-за учебы и работы много поездил по Европе, а последние пятнадцать лет провел в Канаде. Думаю, тебе там понравится. Когда мы поженимся, останемся в Оттаве или ты хочешь выбрать другой город?

Когда мы поженимся… Боже, почему это так прекрасно звучит? Сейчас я чувствовала себя самым счастливым человеком на свете, но, кажется, Мэтью неверно истолковал мое молчание и встревоженно добавил:

— Мэри, если ты не готова, я не буду тебя торопить…

— Боже, нет, я вообще не об этом! — громче, чем следовало бы, воскликнула я. — Я хочу снова выйти за тебя как можно скорее и меня устроит любое место на земном шаре, если там будешь ты.

Мэтью просиял.

— Это будет отличный конец нашей истории.

— Что ты имеешь в виду?

— Последние годы, когда мне было особенно одиноко, я писал о нашей с тобой жизни. Это не совсем книга, скорее, просто воспоминания. Я писал потому, что скучал, и чтобы никогда не забывать… Ну и был соблазн поискать тебя с помощью этих воспоминаний, но еще не время.

— Вау, — пораженно воскликнула я. По правде говоря, я предполагала, что Мэтью мог бы написать что-то подобное и вот я слышу от него подтверждение собственных мыслей. — Но почему еще не время? Если бы ты издал книгу, а я ее прочла, я бы все поняла.