Найди меня, если сможешь

Я молчу. Он вскидывает руки, разворачивается и уходит в дом.

– Джо, – зову я и иду за ним.

Он останавливается в холле и жестом просит меня не приближаться.

– То есть ты сбегаешь среди ночи с каким-то пацаном и отправляешься с ним на увеселительную прогулку в свой старый дом?

– Он не какой-то пацан, Джо. Все не так.

– О, как я рад, что все не так, Кеннеди! А как? Давай! Рассказывай. Ты из-за него прогуливаешь школу?

Я застываю на месте. Он кивает, очень напряженно кивает.

– Да, звонили из школы. Они позвонили, и я решил, что ты приболела, потому и выглядела неважно, когда я пришел домой. В школе я сказал, что ты плохо себя чувствуешь. Подумал, что сам виноват, недоглядел, а ты, значит, собралась на свиданку со своим парнем…

– Нолан. Его зовут Нолан. – Джо удивленно смотрит на меня. – Я собиралась встретиться с Ноланом, потому что что-то происходит, Джо. В моем доме. Происходит то, чего мы не ожидали.

– Кеннеди, остановись. Я же не знаю, как тебе помочь, – говорит Джо, обхватив голову руками.

– Для начала не продавай дом!

Он набирает воздух в грудь, медленно выдыхает.

– Ты наказана. Неделя домашнего ареста. В школу и обратно, ясно?

Я мотаю головой:

– Ты не имеешь права.

– Имею. И телефон заберу, если будешь спорить.

Я умолкаю. У нас были правила: не прогуливать школу, не водить парней. Делаю вид, что сама виновата. Виноват не сигнал, не фотография, не Элиот за решеткой – просто ночное свидание.

– Джо, ну пожалуйста…

– Кеннеди, иди в постель, немедленно.

Я подчиняюсь, но только потому, что сейчас не время сопротивляться. А когда время придет, мне понадобится телефон.

28 Нолан

«Меня наказали на неделю», – написала Кеннеди на следующий день. Если моим домашним и сообщили, что меня вчера не было в школе, то никто не обратил внимания.

Да и, судя по виду родителей сегодня утром, информация о моем прогуле вряд ли вошла бы в «Топ-10 важных новостей».

Вернувшись домой после уроков, я застаю там Дейва, Клару, Майка и следы их дежурства: три банки от энергетиков, две упаковки от сэндвичей, открытую пачку чипсов. Чувствую на себе взгляд Клары, когда прохожу мимо, но не реагирую. Подхожу к Майку и стучу по столу, чтобы он меня заметил. Он напоминает старшеклассника, который всю ночь просидел за учебниками, только вот ему сорок, и он всегда такой. Иногда я думаю, не грозит ли мне подобная участь: участь брата, оставшегося на вторых ролях, участь человека, посвятившего себя поискам. Господи, я обязан его найти.

Майк смотрит на меня, но наушники не снимает.

– Родители? – спрашиваю я.

Он молча показывает на наушники. Возможно, слушает важное сообщение. На мой вопрос отвечает Дейв:

– Они уехали с каким-то типом в костюме. – Закрываю глаза: агент Лоуэлл. – Думаю, по поводу фотки.

Да, Дейв у нас мастер подслушивать. Клара оживляется и хочет что-то сказать, но тут в дом заходят родители. Вид у них совершенно растерянный. Они благодарят добровольцев и просят извинить их за то, что сегодня не смогут работать. Мама бросает сумку на диван, идет к раковине и пьет прямо из-под крана. Хмурюсь – обычно она так себя не ведет.

Теперь с толку сбит я. Подпрыгиваю от неожиданности, когда на плечо ложится отцовская рука, затем напрягаюсь. А вот это очень похоже на отца. И рука на плече пугает меня гораздо больше, чем странное мамино поведение, потому что расшифровывается следующим образом: «Нолан, мы должны тебе кое-что сказать».

– Папа, – начинаю я, чтобы не дать ему завести разговор, из которого потом будет не вырваться. Я ведь потому и искал его, когда вернулся из школы.

Веду его в кухню и показываю на новую фотку.

– Вот этот паренек, пап… вчера ко мне приходила знакомая, она видела его здесь неподалеку.

Он прищуривается, подходит ближе, всматривается в подписи. Если его и удивляет мысль о том, что в их отсутствие я приводил в дом девушку, то виду он не подает.

– Хантер Лонг, – медленно произносит он, будто достает папку с информацией с самой далекой полки в голове. – Здесь? Она уверена? Когда это было?

– Осенью.

Он кивает.

– Маловероятно. Но мы отметим у себя. Дай мне завтра ее имя.

Но я вижу, что судьба Хантера Лонга в настоящий момент его мало заботит. Обычно, если поступает хоть крупица информации, родители начинают двигаться быстрее, глаза у них загораются, потому что появляется надежда. А сейчас отец отворачивается от фото и тяжело вздыхает.

– Нолан, нам нужно тебе кое-что сказать.

Желудок сжимается. Нет смысла откладывать неизбежное, но в голове все же зреет план, как смотаться отсюда. Пячусь, пока не оказываюсь между столовой и гостиной. Говорю:

– Угу.

– Судя по всему, фото Лайама – настоящее. То есть оно – доказательство.

Появляется мама. Глаза мокрые. Она идет как-то неровно, ее кренит вправо. Пила?

– Доказательство чего?

– Доказательство того, что он исчез не в парке, – говорит мама, по-прежнему блуждая взглядом где-то далеко.