Найди меня под облаками

— У меня еще другая есть, помоложе. С черной щетиной. Буду ее носить, когда ты умрешь, а я перееду в Мексику. Уже учу испанский, оказывается, мне легко даются языки. Правильный русский, разговорный английский…

— А если не успеешь сбежать?

— Не переживай, я уже скоро отчалю. Меня вертолет ждет. А сюда еще не скоро менты доберутся. Тревогу твои дурачки поднять не успели, а на выстрелы да взрывы никто не отреагирует, в вашей стороне полигон. Ты очень удачно выбрал место для убежища. Для меня и моей армии, разумеется.

— Как ты вычислил меня?

— О, это оказалось очень легким делом. Правильно ты сказал, мы жали с тобой одни и те же руки последнее время. Тебя узнал кое-кто с Пятака, и ты его на перо посадил. Точнее, твой прихвостень. Носорог оклемался, он падла фартовая. — Тюремный сленг лучше подходил его роже. Литературный русский все же для господина Львовского. — А позавчера я как раз только узнал, что ты жив, он через Голдберга мне послание передал. Я с ним встретился лично и получил важную инфу: крутился твой Пашка у Пятака намедни, Носорог узнал того, кто его пырнул, проследил до машины и запомнил номера. Осталось пробить их и проследить за машиной. Мне понадобилось меньше двух суток, чтобы достать тебя! — с гордостью закончил он.

— И эффектно появиться. С армией.

— А ты очень спокоен для без пяти минут покойника, — заметил Кощей. — Или думаешь, я тебя пощажу?

— Уверен, что нет. Как убивать будешь?

— Сожгу. Но медленно. — Его руки все это время были в карманах, теперь он достал одну. В ней уже не баллончик и не мазь, а что-то цилиндрическое, блестящее. — Это обычный бытовой розжиг. Мирная вещь. Но он справится с задачей. — Он выдвинул рожок, нажал на кнопку и выпустил немного пламени в направлении Лешего. Оно не опалило кожу, но жаром обдало. — А потом сожгу к чертям все тут! И улечу.

— Хочешь, чтоб я помучился?

— Очень. Может, буду тебя иногда тушить. Вижу, противопожарная безопасность в этом доме соблюдена. — И указал на огнетушитель, висящий на стене.

— На мне твой перстень. А в нем, как во многих драгоценных изделиях тех времен, есть потайное отделение с ядом. Или ты не знал?

— Механизм сломан.

— Я починил. И заполнил резервуар. Так что я умру быстро и без мучений. Но спокоен я не поэтому… — Леший откинулся на спинку кресла, чуть качнулся и довольно проговорил: — Ты не сможешь причинить вред моей девочке, моей Жемчужинке, даже если спалишь эту халупу. Я не спас дочек когда-то, но ее смог!

* * *

Он стащил с мертвого алкаша пальто и шапку. Убили его свои же. Им не понравилось, что тот скрысил пузырь коньяка, когда они разоряли бар. Кончать не хотели, только проучить, но переборщили. Тут же выпили за упокой и направились к кухне. Баграт же выбрался из укрытия и принялся раздевать покойника, стараясь не смотреть в его глаза. У только что умерших они особенные: в них читаются удивление и детская обида.

Одежда воняла. Особенно шапка. Но Баграт натянул и ее и пальто. Вшей, если что, выведет, ему не привыкать. Рядом с трупом валялась палка с острым наконечником, наподобие лыжной, но самодельная. В умелых руках и она смертельное оружие. Баграт поднял ее и пошел дальше бродить по дому, уже открыто. Люди Кощея всех привезенных в автобусе мракобесов все равно не знают, их больше сотни.

То, что имение захватил второй не убиваемый упырь из девяностых, сомнений не было. Давний враг Лешего. Человек, которого жгли открытым огнем, но он выжил…

Что это за создания такие мифические, бандиты из прошлого? Сверхнелюди?

Баграт услышал тихий плач и встал как вкопанный. Ангелина? Именно ее он искал в доме. Раз ни она, ни Таня не выходили на улицу, обе где-то тут.

Но плакала не девочка, а паренек. На вид лет семнадцать. Худой, патлатый, с татуировками и пирсингом на лице. Он забился под стол, собрался в комок и очень старался быть незаметным, но нервы сдали, и он захныкал. Баграт видел подобных ему на Пятаке. Бунтари из Мухосрансков, едва окончив школу, ехали в Москву, чтобы вершить историю. Первые трудности их не пугали, неприкаянность им казалась романтичной. Но это проходило. Обычно с первыми серьезными холодами. Кто поумнее, возвращался домой, другие сбивались в стаи, снимали хату на шестерых и устраивались на поденную работу, а многие опускались, становились уличными проститутками, мелкими дилерами, воришками. Наверняка кто-то из них, пусть даже один человек из тысячи, выбивался в люди, но Баграт об этом не слышал.

Он подошел к пареньку, тронул его за костлявое колено.

— Не убивай, не надо, — зашептал он.

— Успокойся, не трону.

— Они дали мне это, разрешили стрелять. — Парень брезгливо отбросил от себя пистолет. — Но я не хочу убивать!

— Это травмат. — Баграт сунул его в карман. — Девочку видел тут? Беленькую, худенькую? — Он замотал головой. — А женщину красивую? Тоже со светлыми волосами?

— Если тут есть еще одна женщина, я ей сочувствую.

Баграт поэтому и искал мать с дочкой. Если до них доберутся, сделают то же, что и с Анной. В том числе с невинной девочкой Гелей.