Найди меня в темноте (СИ)

Звук жестяной банки вторгается в сон и заставляет проснуться в ту же секунду. Бэт перекатывается на спальниках и ищет ладонью нож, который всегда кладет возле головы, чтобы подхватить в любую минуту. Но ножа нет. И сначала это ввергает ее панику. Как и осознание того, что она почему-то обнажена под одеялом. Полностью.

Что произошло? Почему она голая? Почему так странно болит тело?

А потом на ее плечо ложится широкая ладонь. Которая вырывает в один миг из приступа паники и страха. Как и тихий шепот.

- Я проверю…

Дэрил…

Она замирает на месте, прижимая к груди одеяло. Наблюдает, как он подходит к одному из заколоченных окон с арбалетом и всматривается через щели в досках в темноту. Интересно, давно ли он успел одеться, не может не прийти ей в голову. Дэрил уже успел натянуть джинсы, и он обут. А она явно спала одна… потому что проснулась, завернувшись в одеяло.

- Все нормально. Один. Спи, - говорит он тихо от окна. - Еще до рассвета есть время.

Огонь в камине уже догорел. Только угли краснеют в темноте, изредка вспыхивая яркими всполохами огня. Бэт видит в этом неровном свете темные силуэты татуировок на его спине.

Широкие крылья… Почему-то вспоминается момент из охотничьей кабины, когда она видела его, так похоже стоящим у окна. Ее ангел, вернувший ее с того света. Не единожды спасший ей жизнь. Вытаскивавший ее из темноты, еще до того, как в ее жизни появился Морган…

Бэт видит по наклону его головы, что что-то не так. За все месяцы, что наблюдала за ним издалека в тюрьме и за время, что провела с ним когда-то летом, Бэт уже научилась определять его настроение. И сейчас она ясно видит, что его что-то тревожит. Поэтому поднимается на ноги, завернувшись в одеяло в попытке спрятать свою наготу, потому что та вдруг стала смущать ее, и идет к нему.

- Что с тобой? – спрашивает Бэт тихо.

- Все нормально, - бросает он ей в ответ.

- Было бы нормально, ты бы настоял на том, чтобы я оделась. И не дал бы мне спать… м-м-м… в этом виде. «Ты же не хочешь, Грин, чтобы тебя ухватил ходячий за голую задницу», - передразнивает она его.

Но Дэрил даже не поворачивает к ней головы. И тогда она вмиг становится снова серьезной.

– Что с тобой, Дэрил?

Он просто пожимает плечами. Как всегда, когда не хочет говорить. Но Бэт знает, что что-то не так, и это заставляет ее чувствовать себя сейчас иначе, чем до того, как заснула.

Ей было больно. Дискомфортно. И в то же время ощущение чего-то верного… того самого… и странно приятного не оставляло до самого финала, когда Дэрил опустился на нее, выдыхая ей в шею полустон-полувыдох. От понимания его наслаждения… от его пережитого пика у нее даже мурашки пошли по всему телу. Его наслаждение сгладило все неприятные ощущения от происходящего. Заставило позабыть первоначальную боль. И уже вызывало в ней настойчивое желание снова подарить ему то, что он пережил сейчас с ней.

«Маленькая смерть», вспомнила она, как называют французы оргазм. Ирония судьбы… маленькая приятная смерть в мире, где смерть следует по пятам…

Она гладила его плечи и целовала то в шею, то куда-то в ухо. Чувствовать на себе тяжесть его тела – это то самое. Чувствовать своей обнаженной кожей жар его кожи – это то самое. Быть только его. Принадлежать ему полностью. Отдавать себя без остатка. Это все - то самое…

- Ты в порядке? – приподнимается он на локтях спустя пару секунд, боясь давить на нее своим весом. Смотрит пристально в глаза, словно пытается прочитать ответ на свой вопрос.

- Как никогда раньше…

Зря она произносит слово «раньше». Потому что вдруг чувствует, как что-то меняется между ними. Словно тень прошлого образуется в самом дальнем темном углу…

И тогда она делает единственное, что кажется таким верным сейчас. Она его снова целует… чтобы раствориться в его поцелуе без остатка… снова потеряться… И он целует ее в ответ. Уже не так, как прежде – страстно, терзая губы и проникая языком в глубины рта. Его поцелуй нежен и мягок. И ее сердце замирает сладко при этом поцелуе, а тень прошлого, шагнувшая из угла, развеивается в ту же минуту…

Дэрил стоит возле одного из витринных столов, глядя в окно. Бэт усаживается аккуратно на этот стол, кутаясь в одеяло. Утыкается лбом в его спину. Прямо рядом с широкими крыльями татуировки. Проводит пальцами вдоль позвоночника, губами касаясь кожи. И он не отстраняется, как она опасалась почему-то.

- Ты сожалеешь? – этот вопрос приходит в голову как отголосок воспоминания о словах Алекса. О Джи. О ее пальцах. О том, что было до нее в Александрии. И она почему-то не может не думать о том, что скорее всего, и в тюрьме могла быть женщина.

Не из группы. Чужая. С которой можно было… м-м-м… без обязательств. Просто потому, что он мужчина.

Она, конечно, была невинна в области подобных отношений до того, как попала в госпиталь, но наивной точно не была. Да, она не была такой, как большинство ее одноклассниц в прежней жизни. Но наивной точно не была.