Найди себя

М. пошатнулась. Ее передернуло от последних слов.

– Ты меня не слышишь, ты меня не чувствуешь. Это со стороны было так просто, да? А сколько всего стояло позади этих свершений? Сколько поражений, сначала слез, обид, истерик, а после сухое разочарование, страх, негодование. Сколько всего скрывается за такими победами, но как мало видят другие. И ты не видишь, ведь тогда ты был не со мной. Я хотела прийти, спросить, узнать, положить голову на плечо, прижаться. Но боюсь, я каждый раз боюсь, что ты меня оттолкнешь, не захочешь со мной просто даже видеться. Это самое ужасное, что может произойти. А порой я вообще теряю какие-либо эмоции и чувства, оставаясь тенью тех переживаний. И знаешь. Иногда это даже лучше, я не думаю, о каких-то мелочах, о тебе, например, я не представляю прекрасные, но несбыточные сцены в голове, а просто ничего не чувствую. НИЧЕГО. В другой раз меня всю выворачивает от непонимания того, что такое эти чувства, я не могу ощущать, я не могу их осязать, я вообще не понимаю, что это. Обратная сторона безмятежности и спокойствия, – М. отшагнула назад, С. же остался стоять на месте. – И да, это не так просто, как тебе кажется. Это больно, если я, конечно, чувствую в этот момент боль. А если нет, то просто пустота, которая даже тобой не наполняется,– еще шаг назад. – Наверное, ты прав. Действительно, зачем я тебе, зачем ты мне, если у меня и так все выходит. Может быть, было бы с тобой чуть лучше, а может быть, и нет. Я не знаю, ведь я никогда этого не чувствовала. Да, буду страдать, буду унижаться дальше. Терпеть и не сдаваться. Обнимать подушку и целовать мишку. А на следующий день снова вставать и идти в бой. Одна, – еще шаг. – Ты прав. Никому я не нужна и никто мне не нужен. Есть только я.

М. полностью развернулась, сначала медленно, а после все быстрее и быстрее начала убегать от С.. И вот она вовсе исчезла из его поля зрения, даже ни разу не обернувшись. Не так представлялся обоим этот разговор. М. стала свободной, а парень обременил себя размышлениями, что же он упустил в жизни девушки, в ее логике мыслей. Он проиграл в этом бою, и здесь явно выиграла она.

Чтобы воспитывать другого, мы должны воспитать прежде всего себя.

©Николай Васильевич Гоголь

– С., тебе страшно?

– С чего бы? – он повернулся ко мне и слегка улыбнулся. – Чего бояться?

– Не знаю, как-то боязно. Сейчас придут ребята, которых мы совсем не знаем, увидим их в первый раз. Что мы им скажем, как завлечем, а ведь после нам с ними работать и довольно продолжительное время.

– Главное – успокоиться, мир не рухнет, если сразу все не получится. Тем более ты столько раз выступала в роли вожатого, неужели у тебя не отложился тот опыт?

– Каждый раз, как первый. Каждый раз я вижу новых людей и думаю, как мне добиться авторитета, как приложить максимум усилий, чтобы им понравилось мероприятие или целая смена.

– М., все будет нормально, – парень вновь улыбнулся. Зазвучала громкая музыка, кто-то начал танцевать. И мои мысли потерялись в этом потоке энергии.

– С., беги, осталось совсем немного. Всего полминуты, – я металась между станциями, полностью погрузившись в игру. Как странно помнить весь опыт в разных ролях. Сначала ты ребенок, потерянный, запуганный, которого куда-то кинули и сказали бегать по точкам и зарабатывать деньги. Потом ты игротехник, выдающий задания на свой вкус, желая все нового и нового. Уже заканчивается фантазия, но надо все равно придумать что-то оригинальное, ведь о тебя этого ждут ребята. И вот ты вожатый, уже разбирающийся в нюансах и страстно желающий доказать, что именно его команда самая лучшая.

Сбор денег, выполнение заданий, подбадривание остальных, а еще надо успеть потанцевать и пообщаться с другими вожатыми. Все кружится и вертится вокруг. Гонг. Игра окончена. Напряжение уходит вниз, голова освобождается для других мыслей и полное расслабление мышц. Скоро будет объявление результатов.

– Скорее, мы же не успеем, – торопила я, чуть ли не мчась по улице навстречу следующему чему-то волшебному. – Ты чувствуешь эту энергию? – с горящими глазами задавала я вопросы С. – Они уже близко.

– Ты ничего не можешь слышать, они в помещении, а мы на улице.

– Нет, я слышу в голове эту музыку. Я чувствую эту силу людей, которая пробивается через толстые стены небоскребов. Скорей же! Я хочу окунуться в это, я хочу наполниться этой же мощью.

По лицу С. было видно, что он меня не понимает до конца, но, чтобы сделать мне приятное, прибавил ход.

– Бежим, – вдруг крикнул он. И мы рванули.