Найди точку опоры, переверни свой мир

Но еще важнее ответить на вопрос, почему я пошел в хирургию, ведь, откровенно говоря, меня никогда не тянуло к работе руками. Давайте, в том числе и на моем примере, рассмотрим, какие карьерные пути выбирают «Лучшие» и почему.

Концентрация на атрибутах профессии, а не на процессе

Есть такой анекдот. Встречаются два приятеля. Одни спрашивает:

– Как дела?

– Да вот, – рассказывает второй, – на новое место работы устроился. Зарплата хорошая, форму выдали новую, в дежурке ремонт сделали, питание есть на работе плюс паек выдают. Одна беда: как пожар – хоть увольняйся!

Кстати, очень похоже на мою историю. Очень часто «Лучшие», выбирая специальность, концентрируют свое внимание на атрибутах профессии: на престижности, налете романтики и героизма, возможности получать признание, приобщиться к чему-то большому и великому.

Мне доводилось встречаться с «Лучшими», которые шли в десант или спецназ, но не потому, что им нравились марш-броски, засады и изматывающие кроссы. Их больше интересовал налет романтики, героизма, возможность покричать в августе «Никто, кроме нас!». Обычно они любят рассказывать о выпавших на их долю испытаниях, с теплотой вспоминают службу, но почти никогда не остаются там работать надолго. Романтика и героизм становятся обыденностью, а сам довольно тяжелый характер работы не очень подходит «Лучшим». К подобным профессиям тяготеют люди с другим типом самооценки.

Когда я размышлял о том, почему пошел в хирургию, то пришел к выводу, что изначально также был сконцентрирован на атрибутах профессии, которых в хирургии более чем достаточно, но не на самой деятельности.

Для многих «Лучших» важно работать в больших известных компаниях, даже если им не очень импонирует тот функционал, который они выполняют.

Со временем значимость атрибутов профессии сходит на нет, они попросту приедаются. И если сам процесс не нравится, то человек начинает тяготиться работой, ведь день за днем делать то, что не приносит удовольствия, очень утомительно.

Быстрый результат

Я уже довольно много рассказывал про быстрый результат. Думаю, нет смысла повторяться, напомню лишь, что «Лучшие» часто стремятся выбрать путь, на котором могут быстро получить результат, дающий им основание считать себя успешными. А если результат «запаздывает», то появляются мысли о смене работы.

Признание. Публичность

Многие «Лучшие» выбирают специальности, в которых можно получить общественное признание, а еще лучше – известность. В той же хирургии признание получить довольно просто, хотя бы со стороны больных.

Новизна и проектность

«Лучшим» категорически противопоказана рутинность. В этих условиях они тухнут и чувствуют себя несчастными, так как у них появляется ощущение, что жизнь проходит мимо них. Поэтому они тяготеют к специальностям, в которых можно осваивать что-то новое.

В то же время их склонность к получению быстрых результатов определяет тягу к проектной работе и соответствующему планированию времени.

Если вы понаблюдаете, то, с одной стороны, «Лучших» много во всех профессиях, а с другой, чаще их можно обнаружить среди предпринимателей, маркетологов, врачей, деятелей шоу-бизнеса, топ-менеджеров, бизнес-тренеров и так далее. Важно отметить, что многие на этом пути имеют все шансы добиться существенных успехов, если не увязнут в собственных защитах.

Расскажу одну историю. Когда-то у меня было рекрутинговое агентство. Я был директором, а поиском и собеседованием с соискателями занимались менеджеры. В основном это были девушки, которые имели довольно смутное представление о бизнесе. Впрочем, так дела обстоят почти во всех подобных учреждениях. Однажды я, сидя в своем кабинете, увидел через стеклянную перегородку, как один из менеджеров проводил собеседование. Лицо девушки выражало благоговейный трепет и преклонение. Соискателя мне видно не было, но судя по реакции девушки, вполне можно было заподозрить пришествие нового мессии. Я уже хотел возвестить миру о благой вести, но потом вспомнил, что подобный трепет могут вызывать еще и маркетологи, особенно у тех, кто не имеет опыта общения с ними.

Решил проверить догадку – вышел в комнату менеджеров и стал слушать, как проходит беседа. Соискатель Андрей, как сейчас помню, действительно оказался маркетологом и бодро пересказывал классический труд Филиппа Котлера, только в контексте, что, мол, он сам все это делал. Обильно приправляя свою речь различными специфическими терминами, он сыпал ATLами и BTLами направо и налево, и это еще больше погружало мою сотрудницу в восторженный транс. «Э, – думаю, – так дело не пойдет. Так она еще и влюбится в него». Пришлось самому вступить в разговор.

Как я и предполагал, Андрей, во-первых, резко сдулся, когда понял, что собеседник тоже знаком с Котлером и не только. Во-вторых, совсем упал духом, когда я начал задавать конкретные вопросы. В беседе мы не просто сегментировали потенциальных потребителей, а я начал его «пытать», какие критерии были положены в основу сегментирования. В общем, с конкретикой стало совсем грустно.