Найдёныш

Мгновением позже, к нему подошел Мычка, а за ним и Дерн. Себия поднялась со скамьи, подошла к выходу, взглянула на мужчин, что сгрудились у выхода, не решаясь покинуть комнату. На их лицах застыло выражение, какое бывает у тех, кому предстоит навсегда покинуть насиженное место. Подземница неслышной тенью проскользнула в коридор, спустилась по лестнице. Вскоре, под тяжелыми шагами заскрипели ступеньки, мужчины, один за другим, появились в зале.

Зола уже стоял у двери, нетерпеливо переминаясь, и едва спутники показались в проеме, вышел на улицу. Глядя, как маг исчез в ночи, Шестерня хмыкнул, сказал подчеркнуто бодро:

— Золу ничем не проймешь, вот только об стену шарахнули, едва душу не вышибли, а на улицу полез первым.

— Вряд ли наш ночной гость ждет у двери, — заметил Мычка. — Думаю, он уже понял, что в одиночку не справиться.

— Он-то, может, и понял, да другие об этом не знают, — ворчливо отозвался Шестерня.

— Думаешь, будут и другие? — Дерн вопросительно поднял бровь.

— Будут, — упрямо произнес пещерник. — За просто так люди ночами в гильдии не вламываются, пусть даже, в заброшенные. Уж не знаю, что там нашел Зола, и не совершаем ли мы ошибку, отправляясь вместе с ним, но бдеть надо в оба.

Последний раз, окинув взглядом темную громаду таверны, не оглядываясь, зашагали вдоль улицы. Первой, опередив остальных на несколько шагов, крадучись двигалась Себия, зная способности подземных жителей к ночному зрению, никто не воспротивился, следом, погруженный в раздумья, шел Зола, заплечный мешок размеренно покачивался за спиной, посох глухо постукивал о камни мостовой. Дерн и Шестерня двигались по обе стороны мага, держа руки на оружии, время от времени, окидывали окрестности суровыми взглядами. Мычка замыкал отряд. Приотстав, вершинник ловил звуки ночного города, иногда поворачивая голову, вслушиваясь в далекие шумы.

Из города выбрались без приключений. Когда последние домишки остались за спиной, а вокруг, серебряная, в лунном свете замерцала степь, с редкими островками деревьев, вздохнули с облегчением. Если обычному городскому жителю, привыкшему к тесноте узких улочек, вольный простор показался бы опасным, то наемники только сейчас позволили себе расслабиться. Не понаслышке, знакомые со скрытыми опасностями города, где намного проще получить стрелу из глухого оконца, удар тяжелой дубиной по голове в темном переулке или тычок ножом в толпе респектабельных граждан, чем нарваться на неприятности в самой дикой местности.

Протоптанная множеством ног дорога, с глубокими выбоинами от колес тяжело груженых повозок, плавно изгибается, обходя группки деревьев и небольшие холмы, но порой, словно норовистый конь, прет напрямую, с трудом карабкается на крутой бок холма, чтобы после стремительно скатиться вниз, побуждая ускорять шаг под тяжестью собственного веса. Изредка, к дороге примыкают робкие тропки, с трудом различимые, словно вытоптанные осторожными животными, тропки теряются в высокой траве, уводя к невидимым во тьме деревушкам и одиноким охотничьим домикам.

Впереди наметилась развилка, основная дорога, отбросив от себя неширокую ветвь, в этом месте круто забирала влево, куда и двинулись наемники, но маг вдруг резко остановился, повертев головой, коротко бросил:

— Нам направо.

Некоторое время шли молча. Дорога сузилась. Чтобы не продираться через колючий кустарник по бокам, пришлось растянуться цепочкой. Шестерня задумчиво поинтересовался:

— А почему именно сюда, а не на следующую тропинку, или на одну из прошлых, вон их сколько было?

Мычка хмыкнул:

— Так мы ж, за сокровищами идем. А на тех тропках их нет.

Пещерник взъерошил бороду, сказал понимающе:

— А ведь верно. Я, было, хотел предложить разбить лагерь, но теперь понимаю, что ни к месту.

— Почему? — откуда-то из темноты поинтересовалась Себия.

— Так ведь, искатели сокровищ ходят только ночью, без факела, и исключительно, запутанными тропками, — с подчеркнутой серьезностью ответил Шестерня. — Вот мы и идем, как настоящие искатели.

— Только луна мешает, — задумчиво добавил Дерн. — Слишком хорошо все видно. А так бы, действительно, как настоящие…

Мычка повернул голову, взглянул с недоумением, не веря, что болотник решился на шутку, но Дерн смотрел прямо перед собой, не выказывая и тени эмоций, и вершинник отвернулся. Зола некоторое время крепился, игнорируя подначки друзей, наконец, не выдержал, сказал едко:

— Я за собой силком не тянул. Если кому-то не нравится, можете вернуться. Город рядом.

— И попасть в руки вершиннику, что с таким рвением пытался заграбастать твое добро, — хохотнул пещерник. — Он, наверное, уже и друзей привел: сидят — ждут, когда же вернутся эти доблестные наемники.

— Я бы очень хотела надеяться, что это так.

От тихого голоса подземницы повеяло таким холодом, что Мычка невольно сглотнул, спросил осторожно:

— А может быть по-другому?

— Они могли обогнать нас и устроить засаду или установить на дороге ловушки. А быть может, сейчас идут по нашим следам, выжидая удобный момент для атаки.

Услышав последние слова, Шестерня озирался, сказал нервно: