Найдите Ребекку

Проходили дни, а новостей о Ребекке все не было. Она всегда была рядом, парила в его сознании, как туман. Кристофер видел ее лицо в каждой работнице «Канады». Он старался оставаться рядом с ними и отправлять на селекции Брайтнера, который всегда был рад появиться на станции. Брайтнеру был тридцать один год — на шесть лет старше Кристофера, и он уже три года состоял в СС. Скорее всего, его уязвляло, что юноша, выросший за пределами рейха, получил должность, которая по праву причиталась ему. Но на это была причина. Брайтнер работал небрежно, выполнял документы и счета на скорую руку и часто ошибался. К тому же в прошлом у него были проблемы с алкоголем. Но сейчас он казался трезвенником и никогда не участвовал в попойках, хотя другие коллеги Кристофера устраивали их почти каждую ночь. Кристофер никогда не видел его после работы и не знал, чем он занимается. Брайтнер плохо сходился с людьми.

Примерно восемьсот словацких евреев раздевались в крематории номер III, полностью успокоенные ложью эсэсовцев. Кристоферу полагалось находиться поближе к действу. Он прохаживался вдоль скамеек в раздевалке, наблюдал, как раздеваются люди, но старался не вступать в зрительный контакт. Рядом шел эсэсовец Норзен, охранник из Гамбурга. Кристофер пытался идти впереди, но Норзен каждый раз догонял его. Он рассказывал о своей собаке. Кристофер мечтал, чтобы он заткнулся. Мужчина средних лет, с седеющими усами, одетый в белую рубашку и толстый коричневый галстук, встал и взял Кристофера за руку. Он был небольшого роста, ниже Зелера на целую голову.

— Простите, сэр, но нас тут быть не должно.

Кристофер выдернул руку.

— Уверен, вы находитесь именно там, где следует.

Он вспомнил стандартную фразу о тарелке горячего супа и труде на благо рейха, но не смог ее произнести. Всего через несколько минут этого человека ждет ужасная, мучительная смерть. Кристофер видел горы тел у дверей газовых камер — люди отчаянно пытались пробиться на воздух, вырваться обратно в жизнь.

— Успокойтесь, все в порядке.

Мужчина снова схватил его за руку.

— Нет, вы офицер. Мне нужно с вами поговорить. Происходящее меня очень тревожит. Мы должны были отправиться на поезде в Швейцарию, там нас должны были отпустить. Каждый из нас заплатил за это право. Мы все заплатили много денег, и нам обещали безопасный проезд в Швейцарию.

— Это лишь остановка на вашем пути, — вмешался Норзен. — Вы примете душ, вас покормят. Швейцарское правительство имеет договоренность с нашей администрацией. Мы должны убедиться, что у пассажиров нет инфекционных заболеваний, прежде чем отправлять вас дальше.

Норзен глянул на Кристофера, в его глазах блеснуло веселье. Когда привезли эту партию, Кристофера во дворе не было, и он не слышал последней версии лжи.

— Мы из Чехословакии. Почему нас увезли на северо-восток? Швейцария находится совсем в другой стороне. Все как-то нелогично.

Норзен передвинул кобуру вперед, приняв угрожающий вид, но мужчина выхватил у него пистолет, и прогремел выстрел. Пуля вонзилась Норзену в грудь. Кристофер бросился на пол — мужчина направил на него пистолет. Он почувствовал, как пуля пронзила руку, и обхватил себя, корчась от боли. Раздевалку захлестнула паника, закрытое пространство наполнили крики ужаса. Полуголые тела суетились и сталкивались, повсюду летала одежда. Кристофер лежал на земле, руку слегка жгло. Мужчина исчез. Прозвучал новый выстрел. Входная дверь в раздевалку захлопнулась. Второй эсэсовец убежал. Кристофер остался один. Он достал пистолет. В нескольких метрах от него лежал на полу работник зондеркоманды. Справа Норзен издавал последние булькающие вздохи. Крики поутихли, и никто не приходил, хотя он думал, что на него нападет толпа людей. Мужчины с пистолетом нигде не было. Выключился свет, и снова зазвучали крики. Стало абсолютно темно. Раздался еще один выстрел. Под щекой был холодный пол. Через несколько секунд он услышал голос. К нему подполз член зондеркоманды.

— Где он?

— Не знаю, — ответил Кристофер. — Похоже, эсэсовцев внутри не осталось. Норзен убит. — Он не видел в темноте лица собеседника, но сомневался, что тот был расстроен по поводу Норзена. — Давай попытаемся добраться до двери.

Они встали и на ощупь двинулись к входной двери, но до нее оставалось несколько десятков метров, а в раздевалке вместе с ними было восемьсот человек. Кристофер едва дышал. Работник зондеркоманды шептал молитвы. Двери распахнулись, и темноту прорезали ослепительные лучи фонарей.