Наикратчайшая история Китая. От древних династий к современной супердержаве

Однако два этих философских течения были едины в почитании древнего и таинственного текста, предназначенного для предсказаний, – «И Цзин», или «Книги Перемен». «И Цзин» состоит из 64 гексаграмм, представляющих собой все возможные сочетания сплошных (ян) и прерывистых (инь) линий, сгруппированных по шесть. Как и «Дао дэ Цзин», «Книга Перемен» возникла в виде сшитых в свитки бамбуковых планок. Автор ее неизвестен. Переводчик Джон Минфорд называет ее «самой странной и необъяснимой частью [китайского] религиозного канона… столпом государственной идеологии, и в то же время искусным и мощным средством распространения широкого спектра неортодоксальных идей». Он объясняет ее положение «книги высшей мудрости» в Китае тем, что «центральные понятия “И Цзин” – инь и ян, Дао, Добрая Воля и Самосовершенствование – занимали практически всех китайских мыслителей вплоть до ХХ века» [15].

Инь и ян – космическое двуединство противоположных, но дополняющих друг друга взаимозависимых сил, которые ассоциируются с понятиями мужского и женского, – занимают центральное место в мистической мысли Китая

Еще один выдающийся мыслитель эпохи Сражающихся царств, Хань Фэй (280–233 до н. э.), написал первый известный комментарий к «Дао дэ Цзин». Он также впервые упоминает палочки для еды, отмечая, что правитель династии Шан использовал палочки из слоновой кости. Хань Фэй был выдающимся легистом. Он считал, что бесполезно править, подавая пример высокой морали, за что выступал Конфуций. Добро и зло принимали ту форму, которой желал правитель. Конфуций считал, что законы лишь поощряют людей придумывать способы их обойти. Хань Фэй же полагал, что законы – это основа эффективного правления. Он предложил систему взаимного наблюдения и режим, который вознаграждал желательное поведение и наказывал нежелательное в соответствии с установленными правителем стандартами: «Цель награды – поощрение, цель наказаний – предотвращение» [16]. Современная писательница Чжа Цзяньин говорит о выдержавших проверку временем идеях Хань Фэя: «Если в искусстве управления империей в китайском стиле конфуцианство представляет собой внешнюю оболочку, то легизм – это его внутренняя суть. Выражаясь более прямо, это неизменное сердце тьмы китайского государства» [17].

Три основных философских течения – конфуцианство, даосизм и легизм – вместе с различными другими школами и их вариациями, известными под общим названием «Сто школ китайской мысли», будут на протяжении нескольких тысячелетий соревноваться и взаимодействовать между собой и вдохновлять китайское общество и власть.

Поэт и завоеватель

После того как одно из самых агрессивных царств, Цинь, расположенное на северо-западе Китая, завоевало другое царство, Чу, находившееся в центральной долине реки Янцзы, талантливый поэт из Чу Цюй Юань (343–278 до н. э.), в отчаянии из-за судьбы любимой родины, совершил самоубийство, бросившись в реку. Легенда гласит, что местные рыбаки прыгнули в лодки и помчались его спасать; потерпев неудачу, они бросили рис в реку, чтобы рыбы не съели тело поэта. И до сих пор в пятый день пятого лунного месяца люди устраивают гонки «лодок-драконов»[21] и едят клейкий рис, приготовленный на пару на бамбуковых листьях; это делается в память о Цюй Юане, чье имя стало синонимом верности и патриотического самопожертвования.

В 246 году до н. э. тринадцатилетний мальчик по имени Ин Чжэн стал правителем Цинь – той самой мощной империи, которая завоевала Чу. Ему понадобилось 25 лет на то, чтобы покорить распадающуюся Восточную Чжоу и прочие оставшиеся государства и положить конец этому тяжелому, хоть и богатому на философов историческому периоду.

3 Цинь Объединение, тирания и Поднебесная

В 221 году до н. э. Ин Чжэн объявил себя Цинь Шихуанди, первым императором Цинь, присвоив титул, который раньше предназначался для мифологических государей и полубожеств, таких как Желтый император. Никогда прежде такая огромная территория – 3,4 миллиона км² – не объединялась под властью одного человека. Несмотря на то что Цинь лишь ненадолго переживет своего основателя, ученый-китаист Джереми Барме отмечает, что ее «имперские амбиции и жесткая манера правления до сих пор проявляются в китайской политике» [1].

Силой захватив Поднебесную, тянься 天下, Цинь Шихуанди должен был обезопасить ее от вражеских нашествий. Он приказал почти миллиону солдат и простых людей – то есть примерно каждому пятому своему подданному – трудиться над созданием сети дорог, пограничных стен из утрамбованной земли, сигнальных и сторожевых башен вдоль северной границы империи. Великие стены были задуманы главным образом для того, чтобы держать на расстоянии рыхлую конфедерацию воинственных кочевых племен, которые китайцы называли сюнну 匈奴 и которых иногда отождествляют с гуннами[22].

Цинь укрепила и связала существующие пограничные стены, добавив к ним новые и создав первые Великие стены, которые предназначались для охраны северной границы

Власть одного