Наиль. Ты не уйдешь

– Горло, – голос немного сиплый, – что-то сухость…

– Ну нет, ты все съешь, а потом покормишь меня, поняла? Тут, итак, уже ничего почти не осталось. А говорила, что не хочешь, – улыбается Наиль.

Вот только мне не становится лучше. Беру стакан воды и запиваю.

Чувствую, как горло хватает сильный спазм. Такое ощущение, что вытягивают воздух, а новую порцию вдохнуть не могу.

Обхватываю шею одной рукой, второй выбиваю ложку у Наиля и хватаюсь за него.

– Ульяна, – доносится до меня сквозь какую-то пелену приглушенный голос мужчины.

Голова кружится, и я начинаю проваливаться в темноту, пытаясь все-таки сделать тот самый вдох…

* * *

С дикой болью в голове и горле я начиню приходить в себя. Вспоминаю, что произошло и не понимаю, что это вообще было? Меня подташнивает. Смутно всплывают в сознании какие-то картинки, больше походившие на бред.

– Проснулась?

Наиль сидит в кресле за столом в полной темноте, а из-за закрытых штор ни капли света не проникает в комнату.

– Что случилось? – больше на скрип старых досок похож мой голос и ужасно больно в принципе говорить.

– Это отравление было, Ульяна.

Меня пугает его голос, интонация, но еще больше меня страшит то, что я могла умереть. Я ведь правильно поняла все что услышала?

"Боже, да мы оба могли".

Но я не успеваю додумать эту мысль, как мужчина убивает своими следующими словами:

– За этим ты ходила в магазин?

– Что? – как в замедленном действии, в мой мозг поступает сигнал тревоги на его слова. – Наиль… я… нет. Это не я. Как ты мог такое подумать?

– А почему нет? Поводов достаточно.

– Я бы не стала такого делать, ты что? – начинаю кашлять, и он встает, направляясь в мою сторону.

Берет бокал с водой и приставляет трубочку к моему рту.

– Спасибо, – благодарю его напившись.

У него играет мобильный, и мужчина раздраженно поднимает трубку расхаживая по комнате.

Говорит на арабском, ничего непонятно.

В голове на повторе одно слово «отравление». Мне страшно от того, что могло произойти.

Роюсь в голове и ищу ответы. Что я добавляла в суп, но там просто ничего не могло быть такого. Вывод лишь один, и к нему пришел Наиль, вот только источник угрозы не я. Как бы я к нему не относилась, я никогда не стала делать подобное. Я не убийца, ведь, по сути, я начала есть первой. Но я понимаю почему он так думает, ведь кто иначе? Я тут не по своей воле, у меня и правда на первый взгляд достаточно поводов для такого поступка.

Он заканчивает разговор и садится на кровать около моих ног.

– Ну так, что скажешь? – уже немного мягче, но сути не меняет.

– Наиль, – и все равно мне стало так обидно в эту секунду, не знаю почему. Даже сильней чем, когда он продолжил считать меня шлюхой забрав девственность.

Он прерывисто выдыхает и ложится рядом со мной, так что его голова оказывается возле моей груди.

Обнимает меня за живот, вновь разрывая на части от непонимания.

Ведь он только что меня обвинил во всем, а теперь льнет.

– Наиль, – зову его шепотом, потому что не могу громче. Он мычит мне в подмышку, не отрываясь. – Я этого не делала. Честно… я бы…

Чувствую себя жалкой, когда маленькая слеза скатывается из уголка глаза по виску.

– Прости меня… – он поднимает голову, а я вовремя отвернулась. – Ульян, повернись.

Не хочу этого делать. Не буду. Устала.

Улавливаю, как он приподнимается и становится еще ближе. Целует меня в щеку и крепко сжимает в объятиях.

– Я испугался. Просто охренеть как…

Ушам своим не верю.

Он снова отвлекается на мобильный. Садится, свешивая ноги с кровати и принимает вызов. А когда заканчивает, задает лишь один вопрос:

– Что ты покупала в аптеке? Ульяна я должен знать, пойми. Это важно.

Поворачиваю голову и желаю послать его.

– Вот теперь точно не скажу. А если еще раз спросишь, я…

– Это не шутки, Ульяна, – практически выкрикивает он. – В супе был найден медицинский препарат. Который в превышающих дозах может убить, в небольших действует, как наркотик. В твоем случае лишь отравление, и промывание желудка самое плохое, что тебе предстояло. Ты почти сутки провела в состоянии обдолбленной наркоманки.

– Какие сутки?

– Это все было вчера.

Замираю от шока. Кошмар. То есть… ну конечно я поняла, что это стерва Рания. Кто же еще мог. Вот только она на хорошем счету у Наиля, и так просто он мне не поверит. Ему проще доказать, что слоны летают, чем то, что Рания тварь.

– Знаешь, если бы я положила в суп то, что купила в аптеке, то ты бы ел вату.

– Какую вату?

– Которая находится в гигиенических прокладках. А теперь уходи отсюда. Видеть не хочу. Проще всего на меня свалить? А под носом не пытался искать?

– Не слишком ли много совпадений? Не хотела есть, в аптеку пошла сама. Тогда вечером тоже была не ты.

– Да иди ты… И знай, Хаддад, – угрожающе поднимаю руку, тыча в него пальцем. – Если еще раз посмеешь просить прощения, я зубами перегрызу твою глотку, и поверь, мне для этого не понадобится лошадиная доза каких-то там препаратов.

Наиль крепко сжимает челюсти и яростно смотрит в сторону. Мне даже показалось, что я увидела его прогнившие шестеренки в мозгу, которые еле работали.

Не хочет верить, пусть катится к черту.

– Я отменил вчера самолет.