Наиль. Ты не уйдешь

Через пять минут в комнату вошли Муна, с красными от слез глазами и злая Мадина. Не представляю, что там было сейчас.

– Слушаю, – пробасил Наиль.

– Говори, Муна. Всю правду, – приказала ее мать.

– Я… господин, я солгала Ульяне, потому что Рания, пообещала опозорить меня перед вами и людьми, и вы выкинете меня и мою семью из дома. А я этого испугалась…

– Почему я должен был это сделать?

Она молчала и никак не могла ответить.

Мне стало ее жаль, и я уже порывалась сказать ему, чтобы спросил наедине, но она заговорила.

– Потому что Рания знает о нашей любви с Хасаном, – вымолвила и расплакалась.

– Чертова дрянь, – зашипела я на эту идиотку. – Сама ходишь и слюной брызжешь на…

– Нет, – закричала она, вдруг перебивая меня.

– Боишься, что скажу? Что же ты не подумала об этом, когда творила все это с нами?

– Рания, – вновь берет слово Наиль. – За все, что ты сделала, я имею право вырвать твой коварный и лживый язык и отрубить руки.

От этих слов сжалось все в комок.

– Муна, за разврат в моем доме, ты не имеешь права тут жить.

Девушка всхлипнула, а Мадина заплакала. Я же вздрогнула в его руках.

– Как это?

Поворачиваюсь к нему и пытаюсь найти хоть каплю жалости.

– Наиль, – зову его, но он не реагирует, смотря на всех находившихся в этой комнате. – Пожалуйста, пошли поговорим?

А вот теперь он опускает голову и обращает внимание на меня.

– Мои решения не обсуждаются, Ульяна, но поговорить мы можем.

Входим в его кабинет, и я тут же набрасываюсь на него.

– О каком разврате ты говорил, Хаддад?

– Ульяна, это мой дом. Здесь только я устанавливаю правила, и они нерушимы.

– А ты не думал, – делаю шаг в его сторону, – что, нарушая свои же правила, ты подаешь не лучший пример тем, кто живет с тобой под одной крышей?

– Нет, не думал. Она могла попросить о замужестве, и я бы сам сыграл им свадьбу, но она…

– Что? Если она пошла сама на близость, то она виновна? А я выходит нет, раз меня принудили к этому?

– Ульяна, – рычит и хватает меня за предплечья.

– Да сколько угодно хватай и рычи, сути это не поменяет.

– Когда речь о тебе, все сразу меняется Ульяна.

– Да ты что? И почему же? – щурюсь и заглядываю в его глаза. Что-то дергает мой язык за ниточку и мои подозрения срываются с языка: – Наиль, кто твоя невеста?

Вот только ответ мне не нужен, мне служит им его улыбка.

Глава 25

– Я же говорил, что нам нужно поговорить, Ульяна.

– Вот лучше сейчас руки свои убери, Хаддад. Я серьезно, – он отпускает меня, и я быстро отхожу, но смотрю на него. – Я уже заметила, что ты у нас мастер шуток, но подобный юмор я не воспринимаю. Понял?

– Это не шутка, Ульяна. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Так хочу найти в его предложении хотя бы намек на ложь и несерьезность, но этого нет. Просто нет и капли сомнений в его лице и голосе.

– Знаешь, если ты так беспокоишься о своей карме, то окей, я прощаю тебя. Но подобное извращение без меня как-нибудь, ладно?

– Извращение? – смеется.

Вот же мерзавец.

– Потому что твое новое желание видеть меня своей невестой и женой настолько глупое, что вызывает некое отвращение. Честно. Да я лучше выйду замуж за какого-нибудь деда из Калмыкии, чем останусь тут дольше, чем следующая неделя.

Он в миг оказывается рядом, и сжав в своих руках гневно рычит на меня.

– Даже думать забудь о других. Ты моя.

– С каких пор? Узнал, что я не шлюха и чувства взыграли? Так вот знай, во мне ты и за сотню лет не разбудишь даже симпатию. Твоя участь лишь ненависть моя, – шиплю ему в лицо. – Или ты правда думал, что я буду польщена твоей наглостью? Героем себя считаешь? Пошел ты к черту, Наиль. Ты давал слово. Обещал. И утверждал, что всегда выполняешь сказанное. Так вот Хаддад, ровно неделя и я буду стоять в аэропорту. И только посмей решить иначе.

– Что ты сделаешь? – приближается ко мне и обдает своим дыханием. – Что сделаешь мне, если и через неделю я останусь в твоей жизни?

– Ты познал столько женщин, а понять их так и не смог. Поверь, ты меня отпустишь.

– Если ты говоришь про наш уговор, то вспомни, чем ты должна была заниматься все эти три недели?

– Не смей…

– Скажи, честная Ульяна.

– Наиль, я тебя уничтожу.

– Ты должна была провести эти три недели подо мной и со мной.

– Это твои проблемы. Не я виновата в том, что ты уезжал.

– Нет не ты. Но своего удовольствия от твоего тела, – наклоняется к моей шее и проводит по ней носом, – я не получал…

– Ах ты… – щурюсь и смотрю на него, понимая, что проиграла в очередной раз. – И после такого, ты надеешься на что-то? Строишь из себя рыцаря, а сам пользуешь меня, зная, что я тебя ненавижу.

– Иначе ты просто не останешься. А так, у меня есть хотя бы шанс, – обреченно как-то выдыхает.

– Шанс? Нет у тебя никакого шанса, принуждая меня.

– Так мне перестать принуждать, и ты останешься?

– В твоем случае, у тебя вообще нет шансов ни на что. Ты поступил со мной по-скотски, а сейчас надеешься на что-то. Но ты видно забыл, как сильно обидел, как унизил тем, что взял то, что тебе было не позволено. Ты похоже все забыл, с чего начал.