Нечеловеческая природа мышления «безымянного» и его нежелание – или неумение? – подстраиваться под возможности своего невольного «помощника» создавали много проблем. По сути, человеку сейчас приходилось заново познавать собственное «я», оценивая привнесенные чужой волей изменения. И пытаясь понять, что же именно эта сущность хочет от него.
Непонятные прежде отголоски эмоций, обрывки мыслей и ощущений, вплетенные чужой волей в человеческий разум, проступали, объединяясь в единое целое и обретая смысл. Обретая цель!
Из плотно сомкнутых губ вырвался тихий стон – прервавший медитацию Рейн склонился вперед, обхватив ладонями голову, в тщетной попытке унять приступ боли. А в сознании набатом бился привнесенный извне посыл: