Наёмник Зен

Местность вокруг сильно отличалась от песка и гравия у дома Зена, здесь ещё редко росла сухая или на вид мёртвая трава, а где-то лежали высохшие под солнцем остатки деревьев, которые часто собирались для дров. Путь до лагеря был закончен на половину, оставалось пройти ещё километра 4, поэтому нужно было продолжать путь. Вскоре из-за холмов можно было заметить и сам лагерь вдалеке, разбитый на остатках какого-то небольшого завода с парой труб и последним уцелевшим зданием, из которого эти трубы и вырастали, словно маяк, показывая путь заплутавшим в этой пустоши.

Глава 2.

Лагерь был огорожен простым решётчатым забором, на который снаружи прикрепили ещё металлические листы. Перед забором также был вырыт неглубокий ров с кольями, а также на местности вокруг встречались ямы такой же глубины, что и сам ров, в которых также были колья. Но забора не было с одной стороны, где его функцию выполняло само здание являвшееся более хорошей защитой, а также его крыша служила смотровой башней; на большие трубы никто не рисковал подниматься из-за плохого состояния лестниц. Зен шёл по главной дороге ко входу, который представлял из себя ворота, размером настолько малые, что через них еле проезжал даже самый скромный самодельный двуместный внедорожник. Встречать наёмника вышло трое человек, которые проводили обязательный контроль всех входящих людей.

Один из них сразу узнал Зена, который был одним из самых ценных гостей, бывавших в лагере.

— Ваши документы, — сказал с улыбкой проверяющий, стараясь быть максимально дружелюбным.

— Кончай с этим, у меня дела. — Сухо и холодно ответил Зен.

— Важное дело, да?

— Да.

Зайдя в лагерь взору, сразу предстаёт картина сидящих тут и там людей, которые либо отдыхают у костра, травя друг другу байки, либо занимаются чем-то полезным, будь то чистка оружия или торговля с местными. Напротив входа была сколочена небольшая будка, в которой находился местный ушлый торгаш, которого, казалось, недолюбливает каждый в лагере. В подтверждение этому предположению были надписи в духе: «Барыга», «Жлоб» и прочие из совсем некультурных слов, и словосочетаний, которые появлялись вновь и вновь, вне зависимости от того, как хорошо их закрасили. Но несмотря на такое к нему отношению, он являлся важным элементом здешней жизни. Здесь часто собирались люди, чтобы чего-то прикупить или обговорить свежие новости. Вот и сейчас рядом была хорошая толпа и среди всех был нужный Зену парень, который и передал ему послание от Маркуса.

Парень выглядел по сравнению с остальными скромно (такие обычно могут прибиться к группе из опытных странников, в попытках подзаработать), у него не было хорошей одежды и снаряжения, а автомат был похож на замотанный различными клейкими лентами кусок доски, к которой приделали части от нормального оружия.

— Маркус. Где он? — Так же сухо и холодно спросил Зен.

— Маркус… А, он не здесь, он ожидает за лагерем в… Он в развалинах старого цеха. Я провожу вас, — с робостью отвечал малец, будто желая провалиться под землю от репутации и авторитета говорящего с ним человека.

Вместе они вышли и обошли лагерь, направляясь к развалинам старого цеха, который был не так уж и далеко. Здесь они не сразу нашли двух людей, один из который был, по всей видимости, какой-то боевик, если судить по количеству военной профессиональной брони и оружию, которое было с ним, а второй — Маркус. Этот человек создавал крайне неприятное о себе впечатление, своими манерами шута-пижона и соответствующим внешним видом: красный пиджак и розовая рубашка. Зен приложил все усилия, чтобы сдержать себя и не пристрелить его на месте. В какой-то мере Маркуса можно было назвать сумасшедшим, что объясняло его поведение, а стал он таким по причине того, что в прошлом он тоже был наёмником, как и Зен, только вот ему посчастливилось пережить не самые сказочные события.

— Это же Зен! — Крикнул он в своей манере, словно плохой артист со сцены, — А я всё думал: придёте ли Вы или же нет.

— Тебя даже в лагерь не впустили? Ты стал только хуже за прошедшие годы, — сказал Зен, сжимая и разжимая кулак.

— Ой, да брось ты, я всё такой же, — сказал он, имея вполне дружелюбный, но по-прежнему театральный тон.

— Через твою дыру в башке мозги продолжают успешно вытекать, не так ли?

— Ох, как жестоко! — и после этих слов Маркус неосознанно провёл рукой по голове, нащупывая оставшийся от тяжёлой раны шрам.

Так бы и продолжался этот разговор, если бы в дело не вмешался парень, которому сильно не нравилось то напряжение, что нависло в воздухе, и он спросил разрешения уйти. Получив его, мигом ретировался обратно в лагерь, а разговор старых «знакомых» продолжился, но в нём произошли перемены. Маркус переменился в лице и стал серьёзнее, кое-как взяв контроль над своей злостью.

— Это дело очень важное, Зен, — говорил пижон в красном пиджаке спокойным и на удивление приятным голосом изменив манеру общения, — я знаю, что ты не хочешь мне помогать, но…