Найон (СИ)

– Я ему пообещал, что мы отныне не вмешиваемся. Одумается – сам вернётся, не хочу, чтобы мы стали врагами. Вон, как у Семёновых: бросил школу – отлупили, так он из дому сошёл.

– Так милиция вроде нашла.

– Слухи. Если мальчишка надумает – что милиция ему? Не попадайся на глаза, ничего сложного. И это… сама же говорила: у тебя уверенность появилась, что с Женькой ничего худого не случится. Судьба не простая, ну так… чего хотеть? Синяки и шишки заживут.

Мать вроде и согласилась, да кто лучше знает женщин? Другая соберёт все силы и бросится утраивать так, как сама понимает. Отец не хочет или не может, возьму на себя.

Как правило, военные действия успеха не имеют, скорее, эффект обратный возникает. Которого могло и не быть.

Женькина мать, после долгих разговоров, всё-таки приняла сторону мужа. Притом, никто не мешал ей создать своё пространство, куда никого не собиралась впускать. Там она полная хозяйка: хочу – пореву, хочу – смеяться буду, без остановки. А у сердца материнского свои территории и запросы; то себя потомит, забегая в будущее, то порадуется, насколько Женька независим ни от кого… но слёзы лила потихоньку, уже таясь мужа, пусть всё реже. А ушёл служить в армию – так и успокоилась.

Николай очень хорошо сказал ей в тот день:

– А теперь скажи, сколько напрасных слёз выплакала ты? Да он у нас заговорённый, если ты не поняла до сих пор!

Глава 2

Каждый устраивается в жизни, как может. Большинство – по накатанной дорожке: одно образование – обязательное, дальше уже по выбору. Да только в любом стаде найдётся овечка, которой не по нраву глупые правила и установки. Евгению как-то и в армии пришлось постоять за себя, подробностей, опять же, мы не узнаем: не любит он вспоминать мрачные денёчки дедовщины. Как сразу командиры увидели в этом парне недалёком, с шестью классами образования, мальчика для битья, так быстро ситуация поменялась на обратную: «Да у него башка варит – нечета петушкам с высшим образованием. Ему только поставь задачу – кровь из носу, сделает».

Какой уж след после себя оставил Евгений в армии советской – может, когда ещё услышим, но не теперь. Евгений Аверьянов демобилизовался и даже не поглядел в сторону завода. Отец уже переговорил, с кем надо, ему пообещали – пусть приходит.

Но мы уже немного в курсе, что проторенной колеёй Евгений Николаевич не ходит.

– Аргументируй! – История повторялась.

– Идти толпой, в одно время, в одно время выключать станок, потом пиво? Извини, отец, я не для этого родился.

– Позволь узнать, для чего же?

Женька ответил, не задумываясь:

– Быть хозяином самому себе, не гнуть спину на дядю.

Отец проглотил намёк в свой адрес.

– Ну, и жить-то на что будешь?

– Земля большая, заботой не оставит.

Давненько не собирался семейный совет, на повестке дня снова тот же вопрос… Хотя решение было ясным до его начала. Мать чуть-чуть развела руками, лишь вздохнула.

– Только бы с бандитами какими не связался, – обнаружил свои опасения Николай.

– Ну вот! Сам говоришь – не накличь беды!

– Это я про себя, не вслух.

Евгений стал пропадать днями, мог и не ночевать; дело молодое, с девушками гуляет, ну, и пусть погуляет. Родителям так проще: сын при деле. Однако, как выяснилось позже, сын серьёзно прорабатывал вопросы материального обеспечения. То травы сдавал в аптеку, то металлоломом промышлял, – одним словом, на месте не сидел. И вот уже познакомился с геологами, увязался в первую экспедицию…

Этот эпизод стал решающим, непоседа по натуре, нашёл себя именно в трудностях, от которых могла уберечь постоянная крыша над головой, разряд станочника, аванс и получка – как фундамент благополучия рабочего класса. Все последующие экспедиции лишь подтвердили выбор: ни за какие деньги Аверьянов не готов был расстаться с картинами звёздного свода, мокрыми ветрами и снегами по пояс. Живительные запахи костра, свежая ушица, неподражаемое пение птиц на заре – этого в городе не найдёшь. А если ещё кто гитару настроит да выльет цепочку куплетов, – на природе и голоса пробуждаются, крепнут и звучат по-новому!

Со временем, вокруг Аверьянова образовалась группа товарищей, слабые уходили, оставались самые проверенные. Вот с ними и поехал Евгений – только до Дальнего Востока не добрался, да оно, как оказалось, и не нужно. Урал и Алтай. Беловодье – как понятие, пришло чуть позже, по мере того, как расширялся кругозор.

Через геологов рядовых получился выход и на начальство, а там своя система. Партия приказала найти залежи чего-то – вот и найди, тебе же деньги платят. После первого случая, когда Аверьянов ткнул пальцем в карту – и не промахнулся, к нему стали относиться не иначе, как к провидцу. И начальству хорошо: нужен уголёк? Поищем, и к Евгению прямиком. Организация экспедиции, денежное содержание, – впрочем, только первый раз вопрос возник: «А меня с собой? Кашеваром!»

Маленькая хитрость есть у каждого. Уголёк нашли на третий день, но кто же помчит с докладом, дураком надо быть. Деньги нужно потратить, природой насладиться.