Найти бога

Коридор третьей палубы нечем не отличался от коридоров нижних палуб, та же отделка, те же невидимые светильники, мягко освещали пространство, ровно настолько, чтобы видеть, куда ты идёшь, полное освещение и на нижних палубах использовали редко. Но, что-то всё равно было не так. Да! Эти иероглифы! Они были повсюду, где было положено находиться надписям — "Смотровой шлюз", "Большой шлюз", "Верхнее освещение", Таян по опыту угадывал их значение. Что-что, а Станцию он знал, как свои пять пальцев, мог передвигаться по нижним палубам с закрытыми глазами…

А вот и первая дверь налево. Закрыто. Командор прикоснулся к светящемуся иероглифу, створки покорно разошлись…

— Проходи, Командор. Мадук стоял возле самой двери на гравитаторе и поэтому казался гораздо выше Шехема.

— Не робей, парень! Ты всё ещё на Станции! — Мадук смеялся. Таян покраснел до корней волос. Он понял, что у него было глупейшее выражение лица.

— Извините Советник, я первый раз поднялся выше девятой палубы…

— Знаю, знаю!

Мадук провёл гостя в отдалённый угол, почти пустого помещения лаборатории. Пульт мощного компьютера, круговая панорамная панель и длинный стеклянный стол, заваленный распечатками каких-то расчётов. Мельком взглянув на них, Таян рассмотрел всё те же иероглифы. Маленькая арка в стене словно растворилась, открыв проход в небольшую комнату, обставленную вполне по-домашнему — диваны, кресла, столики на колёсах, видовая панель на стене, в закутке на манер старинного бара, модулятор пищи, полки с посудой. В углу ширма, разрисованная какими-то яркими птицами и животными похожими на крокодила из Станционного зверинца только с крыльями. Мадук проследил взгляд Командора.

— Там я сплю и не люблю застилать постель, поэтому поставил ширму.

Шехем мысленно усмехнулся. От кого прятать неубранную постель, если годами живёшь здесь один?

— Присаживайся, сейчас я приготовлю чай.

Советник медленно поплыл к своему бару. Таян ещё раз огляделся. Он сразу и не заметил, под панорамной панелью какое то углубление в стене, отделанное аркой с широкой каменной полкой сверху. В углублении горел огонь, от комнаты его отделяла ажурная железная решётка. На полке стояли, какие-то фотографии, он такие видел только в библиотечном музее. На старинных снимках он разглядел молодых людей в станционных скафандрах, пожилую чету в старомодных нарядах, молодую женщину с ребёнком на руках. "Кого-то она мне напоминает", — подумал Таян, но не успел, как следует разглядеть снимок, вернулся Советник.

— Это симуляция камина. Были такие особые печки в старину. Люблю смотреть на огонь. Знаю, что искусственный, сам рассчитывал программу режимов горения и всё равно приятно иногда посидеть около него — упорядочивает мысли, знаешь ли.

Хозяин поставил на столик круглый поднос, в изящных чашечках дымился чай.

— Ну, вот теперь можно и поговорить. Сначала я хочу, чтобы ты спросил меня обо всём, что тебе было непонятно в Комнате Совета.

— Да… С Лайзой… Как это произошло?

— Этого никто не ожидал — в считанные секунды маленький подъёмник рухнул в пропасть, перед глазами разведчиков промелькнуло удивлённое лицо Лайзы. Удивлёние и никакого страха! Пропасть в проломе считается бездонной и поэтому ничего удивительного, что до сих пор, спустя сутки, чуткие приборы так и не уловили звука удара о землю. Но и крика тоже не было слышно. Видимо подъемник, всё ещё продолжал свой полёт в пропасть. А Лайза либо в шоке, либо уже мертва… Я сам просматривал несколько раз запись произошедшего и каждый час мне докладывают показания приборов возле пролома.

— Но что значит, увеличение содержания кислорода на отметке триста метров?

— Вот за этим я тебя и позвал. Устраивайся удобней, разговор будет долгим. Придётся тебе заново выслушать курс истории Станции. Всего всё равно я тебе сегодня не успею рассказать и объяснить, но даю слово, сразу по возвращении от пролома продолжу рассказ.

— Но ведь я хорошо знаю историю Станции…

— Ты знаешь то, чему учат в Станционной Школе и на Курсах, истинная история Станции лишь отчасти совпадает с тем, чем забивают ваши юные головы.

— ???

— Слушай и смотри!

Мадук подкатил к себе маленький столик, и его пальцы забегали по светящимся на стеклянной столешнице символам. "Опять иероглифы!", Таян уже собрался спросить Советника, почему в его лаборатории все надписи выполнены иероглифами, и какой это язык, но вспыхнул экран видовой панели, и Командору стало не до иероглифов.

Маленькая точка на экране быстро увеличивалась, распухала на фоне чёрного звёздного неба. Шехем, как и все на Станции, видел космос только в учебных фильмах. Но он понял, что камера, снимающая растущую точку, приближается к ней на огромной скорости. Через секунды точка начала приобретать конкретные очертания — маленький вращающийся шарик мигающий опоясывающими его огоньками, походил на рождественскую игрушку. Доля секунды и в шарике безошибочно угадывались знакомые до боли формы.

— Станция! — Вскрикнул Шехем. — Но это же космос!

— Да, Таян, космос.