Найти Эдем (Сборник)

Я сидел за столом, заваленным папками, многие из которых, без сомнения, были документально оформленной, но пока еще не установленной трагедией, я сидел и задавался вопросом: что, собственно, побудило меня заняться сбором сведений, так сказать, не по профилю? К моей-то фантастической страничке все эти пропажи не имели ровным счетом никакого отношения. Костя? Да, безусловно — как первый толчок. Но Костя скрывался на Хуторах, в этом я почти не сомневался, он был жив и, наверное, здоров. Дело было не в Косте. Не только в Косте. Это же страшно — когда пропадают дети. Я представил, что бы почувствовал, пропали, не дай Бог, моя Ира — и мне стало нехорошо. Вот ведь материал, мимо которого нельзя пройти, от которого не отмахнуться. Нездорово то общество, в котором пропадают дети. И надо бить во все колокола. Не допускать. Ну а Костя… С Костей мы попробуем поговорить всерьез и начистоту.

…Но всерьез и начистоту не удалось. Вообще никак не удалось. Из горотдела я позвонил Галке, сказал, что буду после обеда и вновь отправился на Хутора.

Однако я глубоко ошибался, думая, что днем в подвале окажется немного светлей. Да, из отдушин под потолком действительно просачивались в подвал призраки дневного света, но уж очень немощными были эти призраки. Хаос продолжал оставаться хаосом и, убив полчаса на безрезультатную борьбу с ним, измазавшись и пропылившись до першения в горле, я вновь отступил. Я был раздосадован, но не побежден. Я выбрался из этого не описанного Данте подобия круга ада, снял куртку и принялся отчищать под взглядами проходивших мимо обитателей Хуторов. Я чистил куртку, отряхивал брюки, отплевывался, но не унывал. Да, подвал тянулся под всеми четырьмя подъездами, он был разделен на секции, но из секции в секцию можно было попасть, протиснувшись в отверстия, проделанные для труб — это я установил экспериментально. Да, подвал был завален хламом, и Костя мог таиться в дальней секции — ну и что? Я решил действовать другим методом: вечером подстеречь подростков в подвале и проследить их путь до Костиного убежища. А потом дать им уйти и поговорить-таки с Костей всерьез и начистоту.

Кое-как приведя себя в божеский вид, я покинул Хутора, перекусил по дороге к областной библиотеке и часа два общался с активистами КЛФ, обсуждая разные наши специфические вопросы. Затем вернулся в редакцию и оседлал рабочее место.

Катюшенька оставила на моем столе несколько конвертов. Я отложил самый пухлый, в котором явно скрывалась рукопись, и принялся поочередно читать письма потоньше. Цыгульского на горизонте не наблюдалось, его блокноты грудой лежали на подоконнике, а Галка при моем появлении схватила свою безразмерную сумку и ринулась в скудные недра торговых точек.

Письма были, в основном, практического, так сказать, плана: где достать «Солярис» без финальной купюры, как раздобыть сборники молодогвардейского объединения, правда ли, что в районе швейной фабрики красной шаровидный НЛО чуть не сбил идущий на посадку пассажирский самолет, почему не печатаем фантастику ужасов и так далее. Я с ходу настрочил несколько ответов и вскрыл пухлый конверт. Там действительно оказалась рукопись объемом не более четверти листа. Анатолий Шевчук, «тихие игры».

Один из создателей интеллектроники — самоорганизующихся и самообучающихся кибернетических систем приехал в отпуск в родной поселок. Его немного удивила непривычная тишина на вечерних улицах — подростки не бренчали на гитарах, как в юности героя, не гоняли на велосипедах, не сидели на скамейках у Дома культуры в ожидании фильма. Дети и подростки куда-то исчезли. (Тут я начал читать очень внимательно — тема, сами понимаете, была мне сейчас весьма близка.)

«— А что-то тихо нынче на Бродвее, — заметил Дорохин, в очередной раз опустошив блюдечко с клубничным вареньем. — В наши времена вроде веселее было, а?

— Э-э, в ваши времена! — Тетя Лена махнула рукой. — В ваши времена сколько ты с Борькой Шелепиным лампочек побил? А кто гонки на мопедах по ночам устраивал?

— Было дело, теть Лен! — Дорохин засмеялся. — Веселилась молодежь.

— То-то, веселились. А теперь вот у нас другое веселье. Компьютерное веселье у нас.

— Что-о?

Дорохин недоуменно посмотрел на соседку, потом на маму. Мама отмахнулась, продолжая счастливо улыбаться:

— А! Каждому времени свое. Теперь вот по-таковски развлекаются.

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересованно зачастил Дорохин. — Что за развлечения у молодых? Сидишь, понимаешь, в глуши сибирской, не успеваешь за всеми этими веяниями, переменой нравов. Выходит, лампочки теперь не бьют и собак дотемна по Бродвею не гоняют?

— Не гоняют, — отозвалась тетя Лена. — Некогда им гонять. Я же говорю, компьютеры теперь у каждого, у Кольки вон Чудинова, у Лариски Осиповой дочки, да у всех. Как раньше магнитофоны. Внук, пятиклассник, от горшка два вершка, а от компьютера не оторвешь. Прибежит из школы и к нему — обедать не дозовешься. Нашли себе игрушки! На улицу не выгонишь.