Найти и потерять …

В доли секунды моя рука мёртвой хваткой сомкнулась на вороте Рона. Я нанёс ему резкий удар кулаком в челюсть, как мне показалось, вся моя сила сконцентрировалась на данном ударе. Рон пропустил первый удар, хотя на него это вообще не похоже, он хороший боец. Оглушённый болью, он согнулся, держась за лицо и гнусно захохотал. Вытер окровавленные губы снегом, быстро собрался и нанёс мне ответный удар тогда, когда я думал, что он откажется от драки. Я увернулся. Мой противник одинаково хорошо владел как правой, так и левой рукой, но что-то он сегодня не тот, каким я знал его раньше. Может он действительно изменился? Вот и я расслабился, когда увидел слабого соперника, а зря. Удар пришёлся в висок, звёздочки полетели из глаз, выдохнул, встряхнул головой. Дальше Рон на мои удары не реагировал, казалось, он совсем не чувствует боли. В очередной раз он занёс руку для удара, я присел, удар прошёл над головой. Вывернулся, проскользнул под руку и локтем изо всех сил ударил по позвоночнику. Когда Рон стал опускаться на снег, я согнул ногу в колене и ударил. Удар пришёлся в голову, услышал хруст, тело моего соперника упало к моим ногам. Всё было кончено, правда, радости от этого я не испытал. Мой враг мёртв. Разве я не этого хотел?

– Нас не учили драться, нас учили убивать! Ты как никто это знаешь, Рон!

Переступил мёртвое тело и успел сделать только несколько шагов.

– Папа, – тонкий детский голосок долетел до моих ушей.

Нагнулся, пытаясь рассмотреть, откуда идёт голос. Большие глазки маленького человечка смотрели на меня сквозь дырку между досками забора.

– Что? – переспросил я.

– Папа.

Не ослышался, малыш отодвинул в сторону доску, пролез через щель и протянул ко мне ручки. Я не знал, как поступить. А вдруг я испугаю его? Чёрт, я весь в крови, грязный. Никогда не общался с детьми, как-то не довелось. Вот если бы здесь оказался не я, а кто-то из воинов Рона? Опять загоняю себя ненужными мыслями. Чего ты стал как вкопанный, Линк, спросил сам себя. Я только что убил его отца, как бы жестоко это ни звучало.

– Папа, – повторил малыш и вновь поднял ручки, требуя поднять его.

Присел на корточки, растерянно улыбнулся. Малыш сделал шаг ко мне и обнял за шею, уткнувшись в неё своим носиком. На какое-то мгновение я забыл, как дышать. Сердце начало выпрыгивать из груди, попытался справиться с эмоциями. Он совершенно меня не боялся. Возможно, это у всех детей отсутствует чувство страха? Но, что я знаю о детях? Ничего. Я поднялся вместе с ним, держа его на руках. Кончиками пальцев, едва касаясь, дотронулся до милой мордашки, а он в ответ похлопал по моей щеке своей пухлой ручонкой. Меня накрыли какие-то необъяснимые, непонятные для меня чувства, никогда такого не испытывал. Что со мной? Его запах … сладкий, непередаваемый, чудесный. Запах – счастья, я не мог надышаться, пьянея от каждого вздоха. Находясь в состоянии невесомости, полёта я вдруг осознал, что наслаждаюсь этим мгновением, получаю удовольствие. Общение с маленьким человечком делало меня счастливым, я снова ожил. Хочется остановить время, попросить его:

– Не уходи! Постой!

Так не бывает, но я оставлю в самом красивом сундуке моей памяти, как воспоминание – это место, улыбку малыша, мои чувства и этот невероятный запах. Иногда я буду сюда заглядывать, вспоминая те редкие моменты, когда я был счастлив. Мне это необходимо, чтобы жить дальше. Воспоминания, … у меня больше ничего нет.

– Линк, – раздался раздирающий женский крик.

Мы вместе с малышом развернусь на голос, к нам навстречу бежала Тиона.

– Мама, – малыш улыбнулся и показал ручкой в сторону матери.

– Линк? – я удивлённо спросил у малыша.

– Инк, – утвердительно ответил он.

Тиона остановилась в пяти шагах от нас, взволнованная, встревоженная и такая трогательная. Её волосы вырвались из-под платка, бледное лицо выдавало испуг, а глаза излучали тепло, которого мне так не хватало.

– Волчонок, где же ты был? Я так испугалась. Почему ты убежал?

– Папа, – малыш, улыбаясь, похлопал меня по щеке.

Моё сердце разрывалось на куски, кровь пульсировала в висках. Вот он этот момент, которого я так ждал, вот они мои родные, вот она жизнь…. Почему же я тогда молчу? А как же поговорка, спрашиваю сам себя, о том, что на чужом несчастье своего счастья не построишь. Я же именно это собирался сделать? Совесть выгрызала нутро.

– Ты нашёл папу, Линк? – спросила Тиона у малыша.

Он в ответ только обнял меня. Боги, что же это такое? Как мне справиться с нахлынувшими эмоциями? Говорить я не мог, в горле застрял ком.

– Прости меня, – тихо произнесла Тиона.

Она медленно подошла к нам, и обняла двоих, а я как дурачок, уткнулся лицом в её волосы, пряча глаза, из которых бежали слёзы. Может кто-то подумает, что воину стыдно проявлять слабость и тем более слёзы – это недопустимо, я и сам так раньше считал, заблуждался. Сейчас мои чувства вырвались наружу, не собираюсь их сдерживать. Всю свою жизнь я держал их взаперти, не понимая, как нуждаюсь в любви, душевном тепле.

– Я так боялся потерять тебя. Позволь мне любить вас?

–Разрешаю! Разрешаю! Разрешаю! – повторяла она.