НАЙТИ СЕБЯ

Дверь отворилась, двое стражников подошли ко мне и, взяв с обеих сторон за локти, вывели на сцену площади, на которой и стоял мэр города.

Я ничего не соображала, на меня смотрели сотни пар глаз. А когда очнулась от оцепенения, начала думать о том, как объяснить, рассказать о своей невиновности, убедить весь этот шумный народ, а в крайнем случае, о побеге, но не тут-то было. Все те же двое стражников нацепили мне на ноги и на шею железные кольца с цепями, которые крепились к стене здания за моей спиной. Руки по-прежнему были связаны. Я труп. Мелькнуло в моей голове. Я пыталась найти в этой толпе хотя бы одно знакомое лицо, но никого не видела.

– Перед вами девушка, совершившая четыре убийства.

– Я ничего не делала! – Закричала я на всю площадь, перебивая мэра.

После чего больше говорить не могла. Спину мне обожгло огнем, и я, закричав, упала на колени. Обернувшись, увидела стражника с кнутом в руках. Это жестоко! Но мучения мои на этом не закончились.

– Совершившая четыре убийства, – Между тем продолжил оратор. – При задержании покушавшаяся на жизнь четырех стражников, и замеченная во лжи перед Мэром вашего города!

Он кинул на меня яростный взгляд, и я ответила ему тем же.

Не знаю, что такое увидел в это время в моих глазах мэр, но глаза его округлились, руки задрожали, и он отступил подальше от меня еще на несколько шагов. Сам он в это время выглядел просто жалким. Яркий наряд не украшал его, а превращал в моих глазах в шута, и образ завершала маленькая козлиная бородка, наполовину покрытая сединой. Возможно, в молодости он и был красив, блондин, светлые яркие глаза, голубые, но сейчас ни бородка, ни короткие волосы его не украшали, а глаза поблекли от славы и могущества, наполнившись жаждой власти и богатства.

– Эта ведьма… – Голос его дрожал, а рукой он указывал на меня – Эта ведьма, была рождена от дьявола! Она дочь дьявола!

Эти его слова меня совсем озадачили, он махнул несколько раз рукой стражникам за моей спиной и по моей спине прошлись сразу несколько ударов кнутами, я заорала, распластавшись на деревянном полу сцены. Из глаз брызнули слезы, стражники сразу было видно сил не жалели, работали на славу. Мне захотелось свернуться в комок и умереть как есть, на этом грязном деревянном полу подобии сцены. Но меня резко потянули за цепи, подкидывая вверх, поднимая на ноги, и держали так, чтобы я не могла упасть. Мои глаза вернулись к толпе. Я искала знакомые лица, и их отсутствие только усугубляло мое состояние. А состояние мое было на грани.

Я уже даже не задумывалась, почему вдруг на площади началось невообразимое. Женщины и мужчины что-то кричали, дети показывали на меня пальцами. Я же просто продолжала искать. Кого? Я не знала, просто так становилось легче.

– Я обращаюсь к вам, дети мои, – Продолжил мэр, все тем же дрожащим голосом, переходя на тон священника. – Я прошу у вас помощи в решении судьбы виновной! Да свершится правосудие!

– Сжечь ее! Сжечь ведьму! Сжечь! – Закричала толпа, перебивая все звуки вокруг, и даже несколько слов мэра города не были услышаны никем.

– Да свершится Тинорский суд! – Крикнул он, после чего я почувствовала еще не один огненный удар плетью по спине. Вот только упасть мне теперь никто не давал.

В последний раз бросив взгляд на толпу, с последним ударом плети я увидела смотрящие в мою сторону наполненные ненавистью черные глаза со зрачками цвета луны и ночных звезд.

Затем, в надежде утонуть в таком притягательном звездном свете я потеряла сознание.

***

Когда я пришла в себя, то сразу завыла от невыносимой боли в спине, а точнее в том, что от нее осталось. Из глаз текли слезы, я хотела сесть, упасть, но не могла. Руки и ноги были крепко привязаны к столбу. Меня охватила паника, я закричала, пытаясь вырваться из сковывающих тело оков. Толпа вокруг меня ревела и бушевала, все лица тинорцев сливались в моих глазах в единую массу.

Безнадежность в освобождении, беспомощность, и мысль о том, что мне не от кого ждать помощи резали мое сердце как нож. Я прекратила вырываться, и чувствовала сейчас лишь жгучую, раздирающую боль. Боль не только в теле, но и на сердце, и в душе.

Я стояла и смотрела в толпу, и вдруг увидела, как на меня с безразличием смотрят карие глаза. Глаза моего жениха.

– Помоги. – Прошептала я одними губами, так как голос не желал сейчас слушаться меня.

Арен лишь помотал головой и улыбнулся. Что было в его улыбке? Восторг. Ликование. Победа. И в то же время предвкушение, ожидание. В этот момент к нему подошла она, рыжая Вилверина, и они начали целоваться. Целоваться прямо у меня на глазах. Я закрыла глаза, но продолжала видеть эту его улыбку, этот поцелуй. Я больше не знала, чего я хочу, не знала, зачем жить, не знала, во что верить, не знала, кому доверять.