Найти себя. Книги 1-2

Кроме книг Авик представил возможность Сомову посмотреть на мир сквозь настоящие медицинские магические гогглы. Удивительные стекла гогглов изменили действительность до неузнаваемости. Все окружающие предметы поменяли свой цвет и стали полупрозрачными, какие-то больше, какие-то меньше. Стены дома, например, почти не просвечивали, а многие предметы в комнате наоборот стали сделанными, будто бы из мутного стекла. Глянув на свое собственное тело, Виктор с некоторым ужасом смог разглядеть кости, вены, мышцы и внутренние органы. При этом одежда почти не мешала такому просмотру, так как тоже стала практически прозрачной. Все пространство вокруг оказалось наполненное мерцающей пылью, которую можно было легко разогнать перед собой рукой, и которая оседала на ту же руку и даже проникала сквозь нее. Было похоже на то, что мир, видимый через гогглы, полностью состоит из этих вездесущих искрящихся пылинок, где-то хаотично беснующихся, а где-то застывших и образовавших из себя саму реальность. Разум Сомова пасовал перед увиденным и невольно подсовывал компьютерную аналогию. Магический мир больше всего походил на трехмерную векторную графику без наложения текстур. Но что это было на самом деле?

Если Виктора этот вопрос терзал и мучал, то лекарь относился к нему абсолютно безразлично. Он с рождения привык, что этот другой мир был всегда, и он не отделял его от обычной реальности или естества, как он это называл. Для него все это было одним неделимым целым, как две стороны одной медали. Планы Сомова на то чтобы самостоятельно овладеть магией и научиться влиять на этот другой мир, а вместе с ним и на существующую реальность лекарь разрушил, не оставив никакой надежды. Оказалось, что магия построена на определенных символах, жестах, словах и даже мысленных проекциях вместе составляющих своеобразный магический алфавит, который насчитывал нескольких десятков тысяч единиц. Запомнить их без соответствующего амулета было абсолютно невозможно, а подобные амулеты имелись только в распоряжении магической академии.

Авик, как мог, объяснил принцип работы магии. Для того чтобы сотворить даже самое простенькое волшебство требовалось связать сотни символов и для этого пришлось бы произносить заклинания и махать руками не одну минуту. И еще нужна была бездна энергии, а в теле человека больше чем на одну спичку энергии никогда не накапливалось. Поэтому и создавались амулеты, в которые можно было поместить многоэтажные заклинания, запас энергии, а затем высвободить все это по одному мановению руки. Идеальным материалом для амулетов служили алмазы, но они были слишком дороги и использовались только как аккумуляторы энергии. Для записи заклинаний подходили менее ценные рубины, в которых магическая запись хранилась около пяти лет, после чего в ней начинали теряться элементы и она фактически разрушалась. Теоретически заклинание можно было поместить и в кусок деревяшки, но оно испарилось бы оттуда в считаные минуты. Поэтому традиционно все амулеты делались двусоставными из алмазов и рубинов и продавались с гарантией на пять лет. Гогглы во всем этом играли лишь роль инструмента, помогающего работать с амулетом.

— Значит, вся магия держится на алмазах, — задумчиво произнес Сомов, — Интересно. А искусственные алмазы уже научились делать?

— Делать алмазы? Ты шутишь? — засмеялся Лакис.

— Конечно, шучу, друг, — заулыбался Виктор, но глаза у него при этом оставались абсолютно серьезными.

А потом он вспомнил о волшебном огне. Авик пояснил, что действительно существует один уникальный жест, который может сразу вызвать магическое действие — вспышку огня. Это была своеобразная буква «азъ» в алфавите магии и она имела почти религиозное значение для магов.

— Тысячелетия назад именно с нее началась магия руками Первого Зрячего, пусть покоятся его кости нетронутыми, — с благоговением произнес Авик, называя имя первого мага с большой буквы и трижды касаясь лба и сердца.

Виктор не испытывал никакого пиетета к Первому Зрячему и упросил целителя показать ему хотя бы эту магическую букву. Уж очень хотелось ему одним небрежным щелчком научиться зажигать свечи, как это делала Ийсма. Лекарь неоднократно, со всеми подробностями продемонстрировал, как следует правильно производить жест. Несколько дней Сомов безуспешно щелкал пальцами, от усердия натер мозоли, перешел на другие пальцы и наконец, плюнул на это дело. Впрочем, не совсем. Привычка пощелкивать пальцами у него сохранилась, и когда он ничем не был занят, читал или просто задумывался, пальцы автоматически производили заученное движение.

Изредка к вечерним разговорам в доме Нурши присоединялся Орк. При первой же возможности Сомов от души поблагодарил своего спасителя, что не оставил его умирать той проклятой ночью. Ответ Орка его удивил своей неприятной меркантильностью и неожиданной прозорливостью.