Найти себя. Книги 1-2

Вид у разбойников был недовольный, но подчинились они беспрекословно, а значит, в отличие от него помнили, кто сейчас правая рука Орка. Выехали на фургоне с парусиновым тентом, окрашенным слегка уже выцветшей красной краской. Виктор хотел было высказаться по поводу слишком приметного цвета, но промолчал — время было дороже, а шустрый Хлыст нашел этот транспорт всего за пять минут. Он же и правил повозкой запряженной флегматичными лошадьми, которых регулярно будил кнутом, оправдывая свою кличку. Добираться пришлось действительно далеко и долго, но зато подъехали они очень удачно. Клоп как раз вышел из своего дома, и некоторое время лениво переругивался со своими соседями, высунувшимися из раскрытых окон, а потом вразвалочку двинулся по мало оживленной улице.

— Держись за ним шагах в сорока, — приказал Сомов Хлысту, — Я сейчас выйду пообщаться. Как только с ним поравняюсь, сразу подъезжай и становись рядом.

Клоп шел неторопливо и беззаботно, пугая по пути одиноких женщин, и видимо пребывал в прекрасном расположении духа, поскольку даже насвистывал какой-то незатейливый мотивчик, когда его болезненно хлопнули по плечу и хриплый голос за спиной с веселой злостью воскликнул:

— Здорово, брат!

Разбойник подскочил, словно ужаленный и резко обернулся, а его хорошее настроение моментально улетучилось. На какое-то мгновение он не справился с эмоциями и в его глазах метнулся неподдельный ужас, прежде чем он снова сумел взять себя в руки. Но и этого мгновения хватило Сомову, чтобы сделать вывод — виновен и он сразу, без раздумий и колебаний нанес сокрушительный удар кулаком в челюсть разбойника. Потеряв сознание, Клоп отлетел на несколько метров и покатился прямо под копыта лошадей в самый последний момент остановленных Хлыстом.

— В фургон урода, — скомандовал Виктор братьям и отдельно Хлысту: — Гони.

Запрыгнув в повозку, он подождал, пока случайные свидетели скрылись из виду и добавил:

— Сворачивай. Найди тихое место, где нам никто не помешает.

Когда Клоп пришел в себя, то обнаружил, что находится внутри душного наглухо закрытого фургона. Солнечные лучи плохо проникали сквозь плотный парусиновый тент, и поэтому все внутри было темно-багрового зловещего цвета. Слева и справа бандита придерживали под локти здоровенные братья близнецы, не давая вырваться, а напротив него, в упор, хищно прищурившись, смотрел Музыкант.

— Вы что это, братцы? — успел спросить разбойник, прежде чем получил мощнейший удар в печень, который сложил его по пополам, перехватил дыхание и заставил зажмурить глаза, быстро налившиеся слезами.

Минуту после этого он не мог ни разогнуться, ни говорить, ни дышать, ни смотреть.

— Я тебя еще не о чем не спрашивал, — равнодушным тоном произнес Сомов, — Говорить ты будешь только тогда, когда я начну задавать вопросы.

Хлыст за стеной притих, наблюдая за окружающей обстановкой, братья не вмешивались, но жестокие действия Виктора они явно не одобряли и не понимали, в чем провинился их товарищ. Сомов, конечно, взял слишком круто, но даже с таким началом он не был уверен в том, что банальное избиение развяжет бандиту язык. А если тот ничего не расскажет, то, как тогда расценит поступок Виктора воровское братство? Никто не учил его правильно и эффективно вести допросы, но надо было как-то продолжать. Он попытаться припомнить подходящие для данной ситуации методы допроса пленных из военного кино, но в голове почему-то вертелась только пара фраз из фильма «Убить Билла».

Клоп, наконец, со стоном разогнулся и с трудом поднял косматую давно не мытую голову. Взгляд у него был затравленный, глаза бегали, на серых грязных щеках слезы проторили две светлые дорожки, и дышал он широко открытым ртом, обнажив желтые кривые зубы. Изо рта у него неприятно несло смесью лука, перегара и еще какой-то дряни. Однако жалкий страдальческий вид разбойника не вызвал у Сомова ни сочувствия ни даже презрения. Пробудившиеся демоны внутри бывшего раба орков были способны только на гнев и ненависть. Виктор аккуратно, не торопясь закатал рукава по локоть и, не теряя зрительного контакта с Клопом, начал говорить тихо и не спеша, чтобы каждое слово дошло до сознания разбойника:

— Сейчас я буду задавать тебе вопросы и каждый раз, когда я не услышу ответа, я буду отрезать у тебя части тела. Обещаю, тебе их будет очень не хватать, этих ценных частей.

Достав нож, он чуть придержал его перед лицом Клопа, чтобы тот окончательно проникся серьезностью момента, а затем рыкнул:

— Спустите с него портки!