Найти шпиона

Этот разговор происходил уже около восьми. Леший, относительно свежий, при полном параде – брезентовые брюки «тысяча карманов», натовский жилет, ботинки-«говнодавы», рядом сумка с инструментом – сидел на полу в коридоре и пил горячую бурду, держа поллитровую чашку в левой руке, а тяжелую эбонитовую трубку – в правой. Не очень много людей могли в такую рань запросто звонить «Тому». Но Леший разговаривал не с «Томом», а с одним из своих старых товарищей, из тех товарищей, к которым применительно еще одно прилагательное: «боевой». Леший это прилагательное не любил.

– …Слушай, такое дело. Хорек пропал. Отморозки какие-то нам на хвост наступили. Пронюхали про наш последний груз. Не знаю кто. Через Кривицкого вышли. Да, того самого… Вчера вечером подловили меня в машине, настучали в голову. Требуют дань. А Хорька я больше не видел.

Он сделал паузу, чтобы выслушать несколько уточняющих вопросов и сделать глоток из чашки. Почему такую дрянь рекламируют? Да потому и рекламируют, что дрянь…

– Никого не видел. Нет. На заднем сиденье. Никто не назвался.

Еще пауза, еще глоток.

– Да. Сегодня в десять вечера набили «стрелку» у «Козерога».

В трубке долго говорили, или, может, долго молчали и собирались с мыслями, а может, Томилин просто отошел по делу. Леший успел допить свою бурду и поставить чашку на пол рядом с собой. А потом сказал:

– Хорошо. Буду ждать.

И положил трубку.

В Мытищах он провел больше часа – долго искал квартиру Риткиной родни. Но все-таки нашел. Оказалось, Ритка звонила из дома вчера вечером, в районе десяти-одиннадцати. Спрашивала, не заезжал ли к ним Дима, Хорь то есть. Вот те раз! Он чей хахаль, спрашивается, Риткин или мамкин? Кто за ним смотреть должен? То-то и оно. Можа, поругались, можа, шляется бухой вдупельман по своим подвалам, крыс щупает… Говорили ж тыщу раз: контуженый он, и дружки его контуженые, и будет день, когда притащит он в дом такую беду, что вовек не расхлебаешься!

С этого момента для Лешего стало что-то проясняться. Он вернулся к Хорю на Молчановку, позвонил в дверь последний китайский раз. Подождал. Потом достал из сумки отмычку-самоделку, с помощью которой обычно проникал в запертые бойлерные, и открыл замок. Поперек коридора валялась старинная, очень тяжелая, разломанная вешалка-тренога (Хорь чуть задницу не порвал, когда тянул ее по ракоходу из подвала Гиревичей в прошлом году) и куча истоптанной грязными ногами одежды. Из бачка в туалете громко лилась вода.

В комнате царил полный разор. Ритка полусидела-полулежала возле перевернутой кушетки, опираясь спиной о стену. На ней был драный домашний халат, едва прикрывавший голое тело, и много-много скотча. Белые ноги от щиколоток до коленей и руки от кистей до локтей туго замотаны коричневой липкой лентой, рот забит туалетной бумагой и тоже замотан скотчем. Под Риткой растеклась большая лужа, воняло мочой. Увидев Лешего, Ритка пошевелилась и замычала. Из красных глаз текли слезы. Подойдя поближе, Леший увидел свежую ссадину на лбу и багровую припухлость под глазом.

Он разрезал скотч ножом и кусок за куском отодрал его от тела. Ритка еле слышно скулила. Когда он освободил рот, она запахнула халат и тут же стала плакать и икать:

– Вот сволочи… Не смотри сюда, отвернись… Ну, га-а-ды. Скоты! Я терпела, терпела… Паскуды…

– Кто это был?

– Хрен их знает… Незнакомые… Димку… с-с-с… серебро… искали…

– Нашли?

Ритка отрицательно помотала головой.

– Били? – спросил Леший. Она оскалилась.

– А что, думаешь, целовали?

– Еще что-нибудь… творили? – Леший кивнул туда, откуда у Ритки вытекла лужа.

Она покачала головой, всхлипнула, но ответила резко, будто в руках злодеев полностью сохраняла контроль над ситуацией и сама распоряжалась своим телом:

– Хрен им…

А потом жалобно добавила:

– Иди в кухню, я сейчас порядок наведу…

Через полчаса, когда она выкупалась, переоделась в синее трико и вымыла пол, разговор продолжился. И вскоре Леший представлял всю картину происшедшего.

В общем, вчера в начале одиннадцатого в дверь позвонили, назвались Хоревыми друзьями: Руслан, еще какое-то старославянское имя… Святослав типа, третьего не помнит. Она открыла, естественно, поскольку Хорева квартира – это проходной двор и «площадь трех вокзалов», здесь все время толкутся какие-то его дружки, со многими из которых Ритка даже не знакома. Зашли. Крепкие такие, с короткими стрижками. Вежливо поздоровались, спросили Хоря. Потом спросили, где он и когда появится. Она сказала, что диггеры обычно жрут пиво в «Козероге», а если его там нет, то она не знает.