Найти свою звезду

Маркиз вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.

— Я полагаю, вы пожаловали сюда, чтобы поменять книги, — произнес он ровным тоном. — Вы ведь всегда это делали в мое отсутствие.

— Как вы догадались?

— На леди Лорейн это не похоже. Да и вряд ли, прочтя за короткое время такое множество книг, она осталась бы в совершеннейшем неведении относительно их содержания.

Тарина перевела дыхание:

— Прошу простить… Наверное, с моей стороны было неслыханной дерзостью брать книг без спросу… Но я боялась, что, если спрошу разрешения, вы откажете мне.

Давая эти неуклюжие объяснения, Тарина понимала, что любому слуге и впрямь было совершенно непозволительно так вести себя. В попытке спасти положение она добавила:

— Только я очень прошу вас — не гневайтесь на вашего слугу! Во всем виновата только я одна. Конечно, с моей стороны было очень нехорошо брать книги тайком, но они так много значат для меня…

— Вам они на самом деле понравились? — поинтересовался маркиз.

Глаза Тарины засветились восторгом, придав девушке еще большее очарование.

— Я как раз недавно размышляла над тем, что благодаря книгам, прочитанным на яхте вашей светлости, я… очень изменилась.

— Изменились? Что вы имеете в виду?

— Из ваших книг я многое узнала. Как говорил мой отец, передо мной открылись новые горизонты.

Наступило молчание, которое нарушил маркиз:

— А сейчас вы пришли в восторг от моих картин, не так ли?

Тарина перевела взгляд на миниатюры и ответила:

— О да! Они прекрасны. Я читала о джатаках, но никогда не думала, что мне доведется когда-нибудь увидеть их.

— А теперь, когда вы их видите, что вы о них думаете? — снова спросил маркиз.

Тарина помолчала, стараясь собраться с мыслями, а потом медленно сказала:

— Я знаю, что на протяжении столетий эти картины учили людей. Но то, чему именно они учат, очень трудно определить словами.

Маркиз подошел поближе к девушке, и они вдвоем стали рассматривать джатаку «Темия». Эта картина была выполнена в превосходной цветовой гамме и изображала множество людей в самых разных положениях.

Каждая человеческая фигурка была как бы отдельной миниатюрой, но в то же время их объединяло некое общее начало. Чем больше Тарина всматривалась в джатаку, тем яснее становился для нее ответ на поставленный маркизом вопрос.

— Мне кажется, — задумчиво начала она, — что эти изображения нужно постигать не глазами, а чувствами или, вернее сказать, душой…

Маркиз молча слушал, а потом тихо сказал:

— Вы очень точно выразили то, что я сам тщетно пытался определить.

— Так вы понимаете, что я хочу сказать? — вдохновенно вопросила Тарина. — Эти старинные картины говорят с нами на своем особом языке, и нам нужно научиться постигать его.

Снова наступило молчание, и вдруг маркиз резко спросил:

— Кто вы?

Тарина вздрогнула от этого неожиданного вопроса.

Видя, что она не торопится с ответом, маркиз продолжал:

— Мне известно, что здесь, у меня на яхте, вы появились в качестве горничной леди Брэдуэлл, но мне хотелось бы знать, кто вы на самом деле. — Помолчав с минуту, он добавил: — Я, например, не верю, что вы француженка, хотя вы и выдаете себя за нее.

Тарина хотела было ответить, как они и уславливались с Бетти, что ее отец был французом, а мать — англичанкой.

Но она совершенно не умела лгать, поэтому, вместо того чтобы дать маркизу вразумительный ответ, покраснела до корней волос, чувствуя, что этим вьщает себя еще больше.

— Я уверен, что существует вполне разумное объяснение того, зачем леди Брэдуэлп взяла вас с собой, — продолжал маркиз. — Но меня интересует другое — почему вы так отличаетесь от остальных моих гостей и почему, глядя на эти миниатюры, вы чувствуете в точности то же, что чувствую я.

— Это действительно так? — спросила Тарина. — Не могу поверить, что вы…

Она запнулась, в ту же минуту поняв, что ее дальнейшие слова могут показаться невежливыми.

— …Что я могу чувствовать то же, что и вы? — докончил за нее маркиз. — Полагаю, ваша недоверчивость имеет под собой все основания. Дело в том, что, когда я был в этих краях четыре года тому назад, в одном из буддийских храмов я встретил художника, который делал репродукции с настенных росписей. Тогда же я попросил его сделать копии и для меня. — Немного помолчав, маркиз с улыбкой продолжал: — Сам я совсем забыл, что сделал такой заказ, но жители Сиама — очень трудолюбивые и обязательные люди, к тому же не замечающие течения времени. Четыре года для них проходит, как одно мгновение. Не успели мы вчера вечером пристать к берегу, как мой художник уже принес свою работу.

— Я чрезвычайно рада, что мне удалось увидеть эти картины.

— Я так и думал, — с расстановкой произнес маркиз. — Но все же мне хотелось бы получить ответ на свой вопрос.

— Я полагаю, милорд, что в этом нет никакой необходимости. Мне кажется, вам вообще не следует замечать меня.

— Чепуха! — резко бросил маркиз. — Как я могу не замечать вас? Да я постоянно ощущаю ваше присутствие, даже если вы находитесь в другом месте!

Тарина не сводила с маркиза изумленного взгляда и вдруг, повинуясь минутному порыву, воскликнула:

— Неужели вы чувствуете по отношению ко мне то же, что…