Найти виноватого

– У нас новое патио с видом на океан, – говорит он. – Должен был прийти ландшафтный дизайнер, но он собрался содрать с нас три шкуры, так что я все спроектировал сам.

Большинство построек еще не отремонтировали. Когда отец взял кредит, чтобы выкупить это место, здесь царила разруха. Теперь, по словам матери, все выглядит куда лучше. Первым делом они перекрасили стены и заменили крышу. В каждом номере будет своя кухонька. Пока занято всего несколько номеров. Двери еще есть не везде. Все вокруг прикрыто брезентом, чтобы не попала краска, а на земле лежат сломанные кондиционеры. Задрипанный ковролин отстает от пола и загибается по краям. В некоторых стенах – дыры размером с кулак, следы присутствия молодежи, проводившей тут весенние каникулы. Отец планирует постелить новое покрытие и не пускать сюда студентов.

– Или в крайнем случае буду брать с них большой залог, – говорит он. – Сотни три. И найму охрану на пару недель. Но вообще мне хотелось бы устроить место пошикарнее. И нахрен эту молодежь.

Возглавляет реставрацию Бадди. Отец нашел его на шоссе – там, где по утрам выстраиваются поденщики. Бадди, небольшой краснолицый мужичок, получает за свои труды пять долларов в час.

– Здесь, во Флориде, ставки куда ниже, – поясняет отец.

Мама поражается тому, какой Бадди сильный при своем росте. Вчера она видела, как он волок цементные блоки к свалке.

– Словно маленький Геркулес! – говорит она.

Мы миновали холл и подошли к лестнице. Взявшись за алюминиевые перила, я едва не вырвал их из стены. Во всех домах Флориды такие стены.

– Чем это пахнет? – спросил я.

Отец, сгорбившись, лез по ступеням вверх и ничего мне не ответил.

– Вы вообще проверили землю, прежде чем покупать? – спросил я. – Может, тут токсические отходы захоронены.

– Да это Флорида, – ответила мать. – Тут везде так пахнет.

От вершины лестницы зеленая ковровая дорожка ведет нас в очередной полутемный коридор. Отец шагает впереди, мать толкает меня, и я вижу наконец, о чем она говорила раньше: он хромает из-за больной спины. Она умоляет его сходить ко врачу, но он не поддается. Иногда спина отказывает, и он проводит день в ванне (ванне номера 308, где временно живут родители).

Мы проходим мимо тележки, загруженной моющими средствами, тряпками и швабрами. В дверях стоит горничная – крупная негритянка в голубых джинсах и халате. Отец проходит мимо нее молча. Мама бодро здоровается, и горничная кивает в ответ.

Посреди коридора – маленький балкончик.

– Полюбуйтесь! – говорит отец, когда мы выходим.

Сначала мне кажется, что он имеет в виду океан – я вижу его впервые, он шумит и бурлит. Но тут я вспоминаю, что отец никогда не интересовался природой. Он имеет в виду патио. Красная плитка, синий бассейн, белые кресла и две пальмы. Похоже на настоящий курорт. Сейчас тут пусто, но я могу представить, как это видит отец – шум, толпа, жизнь кипит.

Внизу появляется Бадди с банкой краски.

– Эй, Бадди, – окликает его отец. – То дерево так и стоит все бурое. Ты его проверял?

– Да, приходил тут один мужик.

– Нельзя, чтоб оно умерло.

– Его только что проверили.

Мы смотрим на дерево.

– Высокие пальмы стоили дороже, – поясняет отец. – Это другой вид.

– Мне они нравятся, – говорю я.

– Королевские? Нравятся? Ну, как дела пойдут на лад, купим еще.

Некоторое время мы молчим, разглядывая патио и потемневший океан.

– Вот все доделаем и заработаем миллион! – восклицает мать.

– Тьфу-тьфу-тьфу, – говорит отец.

Пять лет назад отец уже заработал миллион. Ему тогда только исполнилось шестьдесят. Проработав всю жизнь в ипотечном банке, он решил работать на себя. Купил кондоминиум в Форт-Лодердейле, перепродал его и неплохо заработал. Потом он повторил то же самое в Майами. К тому моменту у него уже было достаточно денег, чтобы уйти на покой, но вместо этого он купил новый кадиллак и пятидесятифутовый катер. Потом купил самолет с двумя моторами и научился им управлять, а затем стал летать по стране, скупая недвижимость, – в Калифорнию, на Багамы, над океаном. Он был сам себе хозяин, и его характер заметно улучшился. Потом все переменилось. Прогорел лыжный курорт в Северной Каролине, одно из его приобретений. Оказалось, что партнер присвоил сто тысяч долларов. Отец потащил его в суд, что также стоило денег. Тем временем одна ссудо-сберегательная компания подала на отца иск за то, что проданные им ипотеки не были погашены. Счета от юристов продолжали копиться. Миллион быстро иссяк. Отец строил различные схемы, чтобы удержать его в руках. Он купил компанию, производившую сборные дома. Это что-то вроде домов на колесах, объяснял он, только посолиднее. Такие дома изготавливались заранее, их можно было собрать где угодно, и после этого они выглядели совсем как настоящие. В текущей экономической ситуации люди нуждались в дешевом жилье. Сборные дома разлетались как горячие пирожки.