Накануне

"Колесо крутится с той же скоростью, все движения крупье довелены до автоматизма"…

Полетел по кругу шарик из слоновой кости. Теперь моё внимание расщепляется: жду появления под брейкером зелёной ячеки зеро и в тот же момент фиксирую положение шарика на трэкболе. Периодичное появление зелёного пятна в поле зрения отсчитывает для меня равные промежутки времени (ведь колесо вращается с постоянной скоростью), размер и положение "тире" говорит о скорости шарика и его месте на трэкболе. Текущее положение шарика, кстати, которое определяется углом между брейкером и "тире", удобно измерять не в градусах а прямо в ячейках колеса.

Следующие три розыгрыша также проходят без моего участия. За это время мой сосед успевает проиграть добрую половину столбиков фишек, выставленных перед ним, а я определяюсь с моментом времени (когда тире сокращается в половину), в который можно более-менее надёжно предсказать номер брейкера, где шарик будет остановлен. Теперь остаётся определить взаимное расположение колеса и брейкера в этот момент и можно начинать грабить это казино. Ловлю на себе настороженный взгляд питбосса, стоящего сбоку от крупье: его можно понять, я занял место у стола и не играю.

"Пора начинать, не то вылечу отсюда не солоно хлебавши".

Поспешно лезу в карман за фишкой, достаю одну и ставлю её на "чёрное", изображая из себя новичка. Дело в том, что мои фишки обычные, а для рулетки каждый игрок должен иметь фишки своего цвета. Питбосс едва заметно усмехается, глазами даёт приказ помощнику крупье и тот мгновенно обменивает их мне.

"Красные… символично".

Стараюсь не выделяться из толпы крупными и рискованными ставками, примерно полчаса ставлю по одной фишке на "цвет" и "чёт-не чёт", нарабатывая "скилз". Передо мной всё те же двести долларов, единственное отличие – теперь я стараюсь делать ставку в самый последний момент, "на флажке". Поменялся крупье, пока подстраивался под него потерял шестьдесят баксов, но потом за один раз всё отыграл и даже заработал три сотни, поставив сотню на "дюжину". Мой экспрессивный сосед проигрывает последние фишки, я делаю сочувственное лицо.

– Джеймс, – кто-то нудит ему на ухо. – ты спустил уже пять с половиной тысяч. Может быть хватит играть? Завтра, нет уже сегодня, День Благодарения. Нам утром лететь в Вашингтон. Я обещал президенту…

"Президенту? Это что рядом со мной Джеймс Рузвельт, сын президента САСШ? Массивный подбородок, широкие скулы, нос уточкой, серые глаза. Похож. Да Карповский же мне говорил, что он здесь".

– Всё-всё, играю в последний раз и уходим, – частит как в горячке сын. – дай пару сотен взаймы.

– Джеймс! – Товарищ сынка неохотно лезет в карман, а к ним уже спешит помощник крупье с фишками в руках.

– Давай-давай, завтра всё отдам.

Оглядываюсь по сторонам: Оля неподалёку за крайним "одноруким бандитом" буравит меня тяжёлым взглядом, Карповского не видно.

"Ухожу… ухожу. Заключительный раунд. Ставлю все деньги: двести на "число" и двести на "столбец". Если повезёт, то выиграю семь двести на первой ставке и две четыреста на второй. Десять тысяч – неплохой куш. Предстоят разъезды, представительские расходы, покупки, суточных не хватит. С другой стороны, для владельцев казино эта сумма не такая уж и большая, убивать за неё не станут, к тому же"…

– Делай как я. – Поворачиваюсь к Рузвельту и шепчу одними губами.

– Господа, делайте ваши ставки. – Крупье на нас не глядит, питбосс тоже.

"Шарик… брейкер… колесо кружатся перед глазами, на мгновение замирая как в стоп-кадре. Белое облако на трекболе ужимается в половину, что тут у нас "34", брейкер напротив красной пятёрки, шарик сорвётся вниз через два с половиной оборота колеса, поправка на брейкер – либо "18", либо соседняя "31"… что-то подсказывает – "18"".

– Ставки сде…

Фишки уже в руках, два точных движения и два красных столбика занимают свои места на столе.

– …ланы, ставок больше…

Джеймс тоже успевает выставить свои золотые фишки рядом, как раз за секунду до слова "нет". Колесо и шарик ещё продолжают вращаться в "котле", а я закрываю глаза.

"Глухой удар, звонкий шлепок – шарик в ячейке".

– А-а-а! – Правое ухо глохнет от рёва. – Мы это сделали!

Попадаю в крепкие объятия Джеймса, со всех сторон к нашему столу устремляются игроки, наш питбосс хватается за голову, а к нам с приклеенной улыбкой уже спешит менеджер зала. Через пять минут, бросив по двадцатидолларовой фишке на чай на закрывшийся стол, с выигрышем в бумажных пакетах мы вслед за менеджером движемся к кассе. Нас провожают десятки завистливых взглядов.

– Мы так и не познакомились, – кассиры начинают подсчёт фишек. – Я – Джеймс Рузвельт.

– Алексей Чаганов.

– Так ты русский! – Сыну президента торжественно вручают увесистую пачку долларов.

– Я – тот самый русский, кото… – Мне не вручают деньги, а просто суют.

– Не понимаю.

Ищу глазами Карповского, но тот поспешно выходит из казино.