Накануне Галактической войны (СИ)

У Петра от этого начала бежать дрожь. Глядя на эту картину, все его тело сжалось. Одним глазом я заметил, что Петр глядел на эту сцену с неравнодушием и, когда Мария дотронулась кинжалом к моей верхней веке, Петр, разозлившись, толкнул Марию и, выхватив у нее из рук кинжал, схватил преступницу за горло и крикнул ей в лицо:

- ПРЕКРАТИ ЭТО ДЕЛАТЬ, ИНАЧЕ Я САМ ТЕБЕ ГЛАЗА ВЫКОЛЮ! НА НЕМ НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ НИ ОДНОЙ ЦАРАПИНЫ!

Я был поражен этим. Петр, сам Петр Аристов, меня спас от пыток Марии. Я отказывался в это поверить и внутри меня пробудилось чувство благодарности.

У Марии позеленело лицо:

- Петр, не надо...

Петр отпустил ее и засунул этот кинжал себе в карман и, тяжело дыша, заявил Марии:

- Не трогай его! Если я увижу на нем перед прилетом на Финикс хоть одну маленькую царапину - я тебя насмерть придушу. ПОНЯЛА!?

- Да... да... - испуганно закивала Мария, - простите, Петр, я думала, вам понравится...

Петр на меня смотрел. Уголки его губ опустились и через нахмуренные брови я заметил, что в глазах Петра было отражено беспокойство. Это меня поразило сильно. Тогда Петр был злым, когда мы первый раз встретились, а сейчас он смотрел на меня с волнением.

- Нет, Мария, мне это не нравится... - тихо произнес Петр, продолжая не отрывать от меня своего взгляда.

- Но просто я думала, что вам будет в кайф увидеть, как я буду его пытать...

- Ты ошиблась. - кратко ответил Петр, - отстань от него.

- ПЕТР! ПЕТР!

В этот отсек забежали Гаррик и Браун. Они наклонились вперед, прижались руками к своим коленям и, одновременно заржав, объявили:

- Звездолет подлетел к спутнику Финикса Албир! Готов к посадке крейсер! Сейчас мы сядем на него и отправимся на планету, где пацан пройдет испытание...

- УРА! - крикнула Мария.

Я заскрипел зубами. Чувствуя сильную дрожь в теле, я тихо сказал Петру:

- Надеюсь, это испытание быстро пройдет. Не хочу долго мучиться.

Петр снова глянул на меня с сильным волнением и сейчас я заметил, какой он был напуганный. Не могу понять, что с ним происходит. По идее, Петр должен прыгать до потолка от радости, что скоро уничтожит мирный договор и начнет войну, но он только тихо сказал:

- Хорошо. Тащите Антона на крейсер.

Петр отошел в сторону и, громко вздохнув, продолжил смотреть на меня беспокойным взглядом. Мне это стало не нравиться. Я заметил, что он назвал меня настоящим именем, а не «Аристарх», как обычно говорил раньше. Что с Петром Аристовым случилось?

Гаррик и Браун подбежали к креслу и, развязав веревки с моих рук и ног, схватили меня за руки.

- Только попробуй сопротивляться и тебе достанется! - рычал мне на ухо Гаррик, - стой, как миленький, сейчас наденем на тебя наручники.

Я, вздохнув ,уже не стал сопротивляться, ведь бежать уже некуда, делать здесь нечего, спастись никак. Все люди смертны и сегодня наступил мой день. Обидно осознавать, что в школе я запланировал много планов и дел, и не реализовал их в итоге.

Гаррик из кармана достал наручники и приковал их к моим рукам. Ледяной металл резал мне кожу своим холодом.

- УРА! УРА! - смеялась от счастья Мария, - СЕЙЧАС МИРНЫЙ ДОГОВОР УНИЧТОЖИТСЯ, АРИСТАРХ СДОХНЕТ, И ВОЙНА НАЧНЕТСЯ! У МЕНЯ УЖЕ РУКИ ЧЕШУТСЯ ОТРУБИТЬ АННЕ АДАНЕВ КОНЕЧНОСТИ!

Глава 31

Гаррик и Браун приказали мне подняться с кресла. Я молча поднялся и почувствовал сильную дрожь в ногах, от которой чуть ли не упал на этот грязный пол. Петр продолжил смотреть на меня виноватым взглядом. Я глянул на него в ответ и увидел, что некогда бывший брат выше меня почти на целую голову. Мария скакала на месте, как ненормальная, а Гаррик и Браун, убедившись, что наручники плотно прикованы к моим рукам, потащили меня к выходу. Я неуклюже начал идти и спотыкался об собственные ноги.

Внутри меня бушевало торнадо ужаса. Все таки идти прямой дорогой к смерти страшно. Поскорее бы это закончилось.

Гаррик и Браун шли по сторонам и держали меня за прикованные руки. Мы очень быстро покинули мою камеру.

Впереди себя я увидел длинный темный коридор тюремного блока, где возле каждых дверей стояли трехметровые ивенги. Где-то здесь, возможно, заперт Феодосий. Ивенги начали провожать меня глазами. Я остолбенел, когда их увидел. Гаррик и Браун ударили одновременно меня по голове и рявкнули:

- ПОШЕЛ!

Кивнул и пошел вперед. Я почувствовал себя убийцей, или монстром, кем угодно, ведь с ними так же обращаются, как со мной сейчас. Я глянул на лица Гаррика и Брауна и увидел в их глазах предвкушение, ведь им уже не терпелось уничтожить мирный договор.

Мы прошли мимо огромного ивенга и я посмотрел ему в пустые глаза. У пришельца не было на глазах ни бликов, ни зрачков. Казалось, будто пришелец слепой, но на самом деле зрение у него было мозаичное и он прекрасно видел каждую деталь в этом блоке.