Накануне космического хаоса (СИ)

Антон застыл, широко раскрыв глаза. Пит выронил из рук ветку. Слова Петера произвели сильнейший эффект на всех, заставив перепугаться.

Если Эрамгедон изменил до неузнаваемости планету Финикс, превратив крохотный огненный шарик космоса в мертвую пустошь, то он может реально изменить и саму Галактику, не говоря уже о Вселенной…

— А кто эти люди в масках, которые начали обстреливать ивенгов?

— Тайные мятежники. В последнее время некие бунтовщики нападают на поселения и убивают имперцев. Сегодня они тоже напали. Нападать они начали после того, когда Эрамгедон подчинил себе Федерацию Вселенной.

— Федерацию Вселенной? Это что-то вроде самого высшего правления космоса?

Петер кивнул. Антон был поражен этой новостью. Холод продолжил скользить по его телу.

— Зачем он это сделал?

— Понятия не имею. Просто по новостям сообщили, что Эрамгедона приняли в Федерацию Вселенной, и он занял пост Верховного Президента Галактиона Великого.

Антон подавился услышанному.

— Ты думаешь, он хочет через них захватить другие галактики? — сильный страх начал беспокоить юношу.

— Вопрос времени. Но объединение с ними говорит о том, что Эрамгедон имеет полное право захватить другие Галактики…Только зачем ему это, я не знаю. Но думаю, он еще удивит нас…Как удивил меня…

Сильный ветер начал обдувать со всех сторон, заставляя Антона съежиться от холода. Он прикрыл голову капюшоном, а себя укутал, как селедку под шубой, плащом. Грубая ткань начала щекотать кожу и толком не согревала. Антон не знал, как переживет эту ночь, но ему хватило двух секунд, чтобы продрогнуть до костей от жестокого холода.

И как назло, нечем зажечь костер…

Пит продолжил молча рисовать корявой палкой на черном песке цветочки и бормотать под нос "моя красавица Боня, я по тебе скучаю". Петер заинтересованно посмотрел на ветку и спросил:

— Можно?

Пит непонимающе протянул ему ветку. Петер с удивлением рассмотрел кору палки, и его глаза радостно засияли.

— Похоже на ствол пальм Титана. В шесть лет из такого дерева я смастерил свой первый меч, когда прилетал с Аристархом на эту планету. — задумчиво сказал мужчина.

Он вернул Питу ветку, и робот, ничего не сказав, продолжил молча рисовать. Погода начала ухудшаться: потоки ветра окатывали таким холодом, словно Антон находился в морозилке. Плотно укутавшись плащом, он задал Петеру вопрос:

— Так куда мы утром отправимся?

— А, совсем забыл объяснить. — растерянно улыбнулся Петер, — я хотел отправиться на Млечный путь, на планету Алатар — столица самого крупного государства галактики и самое знаменитое место в космосе — Орион.

— Зачем? — изумление охватило Антона.

— Знакомый, который спас мне жизнь, сказал, что Верховный лидер Ориона может помочь в борьбе с Эрамгедоном. Раз Эрамгедона Федерация Вселенной приняла, могут пострадать другие Галактики. И твоя родная галактика тоже…

— Поэтому его надо свергнуть, — сквозь зубы прошептал Антон, вспомнив счастливое лицо Эрамгедона, и неподалеку парня осветила фиолетовая вспышка молнии.

— А почему ты с роботом? — удивленно спросил Петер, покосившись на Пита, — Где твои друзья? Почему ты не с ними?

Этот вопрос сильно ударил по парню. Воспоминания, где он с ребятами жил в бункере на Титане, как они искали аппарат-телепорт, как бродили по таинственному подземному городу на Лэндране, как сбежали от Эрамгедона окатили Антона мощной волной грусти.

Внутри что-то сильно стиснулось, вспоминая их лица и что Антон ушел от них.

— Они… — ему было тяжело вспоминать их и что-то о них говорить, — они сдались. Они посчитали, что Эрамгедона нет смысла убивать…что нужно смириться…

Глаза Петера вспыхнули опасным огнем:

— В смысле смириться?! От этого черта нужно избавиться!

— Да…но это сложно… — промямлил Антон, — элементы разбросаны по всей Вселенной, далеко друг от друга…

— Поэтому я и хочу встретиться с лидером Ориона, — кивнул Петер.

— И ты уверен, что он пойдет к тебе навстречу? — чувствуя сомнение, спросил Антон.

— Уверен…Я жил на Алатаре пару дней и видел, что представляет собой самое знаменитое место в космосе. Уверен, лидер Ориона очень понимающая личность.

Лица Ани и Феодосия продолжили мелькать перед глазами. Оля, упавшая замертво, когда острая пуля пробила ей грудь. Глаза Стафана, сияющие радостью лишь от того, что Антон сказал, что он его сын…Женя, упавший в люк голодных нейптолов…Леша, отчаянно спасавший ребят из звездолета…Воспоминания продолжили мучить Антона, свирепо сжимая сердце. А совесть чуть ли не грызла по кускам.

— Как думаешь, я плохо поступил, что бросил их? — не зная зачем, спросил Антон у Петера. Юношу преследовала мысль, что он ужасно поступил с ними, что он ничем не лучше Эрамгедона. Преследовали сомнения правильности поступков, предположения, как они отреагировали на его пропажу…

— Мы все ошибаемся. Невозможно жить без ошибок, — пожал плечами Петер, — в любом случае, Эрамгедон вас бы поймал, даже если ты остался бы с ними. Ты молодец, что решил действовать, но в то же время ты бросил своих друзей…Хотя я не знаю. У меня не было никогда друзей, мне не понять.

— Почему не было?