Читаем Накануне мировой катастрофы полностью

Таким образом, Эмма Лазарус ратовала за то, чтобы Америка приняла «убогие отбросы» других стран. Зачем Америке нужны были «убогие отбросы»?

Один из самых влиятельных американских евреев, Абрахам Розенталь, который долгие годы регулярно печатался в «Нью-Йорк таймс », писал в номере этой газеты от 9 декабря 1992 года о массовой нелегальной иммиграции черных гаитянцев:

«Даже если мы поневоле вынуждены будем ввести определенные экономические ограничения, наша страна должна великодушно принять соседей, которые бегут из стран, где в их жизни нет ничего, кроме страха и голода, и где правят банды убийц… При таком критерии приема в нашу золотую страну гаитянцев надо встречать песнями, объятиями и праздниками в их честь».

И тот же Розенталь безоговорочно поддерживает Израиль, государство, куда могут эмигрировать одни лишь евреи. С какими драконовскими мерами просеивают там новоприбывших, явствует из следующей статьи, появившейся в 1998 году в одной еврейской газете:

«Израильское министерство внутренних дел требовало от иммигрантов из бывшего Советского Союза, чтобы они прошли тесты на ДНК для установления их еврейского происхождения. Влиятельная израильская газета «Гаарец» сообщила, что уже от десятков новых иммигрантов потребовали пройти эти тесты. В случае отказа им грозила депортация» [613].

Звезде американо-еврейской журналистики Абрахаму Розенталю никогда и в голову бы не пришло критиковать такие меры; за Израилем он оставляет право вести ограничительную иммиграционную политику, основанную на строго расовых критериях. А США, гражданином которых он является, он заставляет массами принимать гаитянских негров. Какую пользу могут принести США безграмотные иммигранты из беднейшей страны западного полушария, Гаити? Большинство из них жило бы за счет социальной помощи, т. е. за счет американских налогоплательщиков.

Эмма Лазарус и Абрахам Розенталь — не единичные случаи. В своей уже упомянутой книге «Еврейское стремление к превосходству » Дэвид Дьюк документально доказывает, что иммиграцию людей не белой расы в США с самого начала поддерживали и стимулировали еврейские организации. Еще в 1914 году социолог Эдуард Росс писал:

«Евреи проявляют сильный интерес к иммиграционной политике, и этим объясняется их стремление взять эту политику в США под свой контроль. Хотя лишь каждый седьмой из новых иммигрантов — еврей, евреи играют в иммиграционной комиссии руководящую роль… Еврейские деньги стоят за Национальной лигой за либеральную иммиграцию и ее многочисленными публикациями» [614].

Студентка: Итак, американские евреи содействовали не только иммиграции своих единоверцев и соплеменников, что было бы понятно, но и других народов. Почему?

Ф. Брукнер: Мы уже подходим к этому, но дайте мне сначала продолжить. В 1952 году Конгресс США решил сохранить прежнюю ограничительную иммиграционную политику. Оппозицию этому решению составили три еврея (Джавитс, Селлер и Леман). Годом раньше Джавитс написал статью под названием «Откроем наши ворота», в которой он выступал за полную свободу иммиграции. В 1965 году многолетние усилия еврейских организаций дали свои плоды. Конгресс принял тогда новый закон об иммиграции, который не предусматривал больше процентного максимума доли небелых иммигрантов. Какие это имело последствия, я уже вам рассказывал.

Почему организованное еврейство в США с самого начала целенаправленно поддерживало иммиграцию небелого населения? Тому есть ряд причин. Во-первых, для поддержания еврейской власти в США абсолютно необходимо, чтобы сохранялась традиционная двухпартийная система с ее постоянной мнимой конфронтацией между демократами и республиканцами, ибо благодаря своей финансовой мощи и еще больше благодаря своему господству в СМИ евреи могут контролировать обе партии.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное