Накануне (СИ)

   Он сразу стал отвечать на вопросы, даже не думая запираться. Единственное, о чем он умолчал - что он чужой в этом времени. Его считали лазутчиком татар - ну и пусть считают. Жалко только, что пришлось втянуть в это дело Людмилу. Местная спецслужба оказалась в курсе появления в далеком селище непонятных незнакомцев. Как пить дать местный поп настучал. Приезжал он как-то раз, все выспрашивал, да вынюхивал. Сашке он тогда сразу не понравился, мало того, что гречанин, так еще и скользкий такой, мирских удовольствий не чуравшийся.

   Разобравшись с личностью подозреваемого, резанский епископ, плавно перешел к другому вопросу. Его интересовало, знает ли Александр человека, висевшего на цепи. Для лучшего узнавания тому плеснули водой в лицо и приподняли голову. Сашка понял, что несчастный еще жив.

   -- Первый раз вижу, -- хорошо рассмотрев незнакомца, сказал он.

   -- А вот это тебе знакомо? -- служка, старательно записывающий ответы, по сигналу священнослужителя положил на стол пистолет Макарова и сотовый телефон, той же модели, какой пользовался Сашка в прежней жизни.

   -- Я не знаю, что это такое, -- соврал Сашка, лихорадочно думая, как выкрутиться из этой передряги.

   -- А это тебе знакомо? -- из сумы на стол выложили пистоли и другие его вещи.

   -- Да, -- не стал он отпираться.

   Допрос продолжился. Один из служек тщательно записывал вопросы и ответы. Парень врал и изворачивался. Запутался в показаниях и был снова нещадно бит. Наконец, его оставили в покое, выбив признание в колдовстве и работе на татар.

   -- Я полагаю, -- веско сказал резанский епископ Ефросин, -- приспешника дьявола надо сжечь, очистив огнем его заблудшую душу. Это все, что мы можем сделать для спасения его грешной души.

   -- А может он прав, и татары действительно придут к нам? -- озабочено спросил резанский князь, молча присутствовавший на допросе.

   -- Это дело не наше, -- ответствовал епископ. -- Если придут, то за грехи князей земли русской.

   -- Истинно. Грешны мы, -- согласился Юрий Игоревич. -- Но все же я велю подновить тарасы и углубить ров.

   После их ухода, заплечных дел мастер снял парня с блока. Затащил обмякшее тело в клетку, швырнув на земляной пол. От продирающего, до самых костей, холода Сашка пришел в сознание. Он осмотрелся. Его закрыли внутри деревянной клетки, с наваленной в углу соломой. Стуча зубами, он еле добрался до нее, зарывшись, как мог. Теплее не стало. Его мучитель ушел, погасив факелы в бочке с водой, оставив только один небольшой светильник.

   Через какое-то время дверь вновь скрипнула, мерцающий огонек свечи на мгновение высветил бородатое лицо. Сашка испуганно забился в угол, а человек зажег факел на стене и стал осматриваться. Вначале он подошел к подвешенному на цепь бедняге, приподняв ему голову за волосы, посветив себе снятым со стены факелом. Потом, направился к клетке, спросив:

   -- Александр, ты живой?

   Сашка узнал голос Степана.

   -- Живой еще, -- стуча зубами, ответил он.

   -- Погодь немного, -- Степан отошел в сторону, уступая место своему товарищу, стоявшему за его спиной.

   Человек стал возиться с замком и быстро открыл его. Степан вытащил парня из клетки, шепнув подельнику:

   -- Про одежу-то мы забыли.

   Кузнец кивнул и принялся шерстить по углам. Вскоре он нашел то, что искал.

   Вдвоем они быстро одели парня.

   -- Позови Козьму, -- почти закончив одевать парня, велел Степан кузнецу.

   Тот ушел и вернулся с широкоплечим мужиком в нагольном тулупе.

   -- Давай прощаться, что ли? -- сказал мужик.

   -- Может с нами? -- предложил Степан.

   -- Куда мне... -- Козьма протянул левую руку. -- Длань сохнет. Да и кашель замучил. Потому и приставили меня сторожить пленников. Скоро князь, как тебе выдаст гривну и выставит со двора.

   -- Ну как знаешь, -- вздохнул Степан.

   -- Куда поедешь-то? -- участливо спросил Козьма.

   -- В Чернигов сначала, а там куда бог велит, -- ответил Степан.

   -- Не довезешь, -- тяжело вздохнув, стражник кивнул в сторону Александра. -- Ишь как горит.

   -- Может и не довезу, -- согласился Степан.

   -- Зачем он тебе? Токмо рисковал зря. Не жилец он. -- осуждающе заметил товарищ.

   -- Он мне ногу новую подарил, -- фыркнул Степан, не желая говорить правду.

   -- Ну, с богом, -- старый друг Степана нервничал. -- Токмо свяжите меня крепче, и синяк под глазом поставьте.

   -- Это можно, -- улыбнулся Степан.

   Лавр размахнулся и от души вдарил сторожу. Козьма отлетел к стенке, свалившись на пол. Кузнец связал стражника его же поясом, но меч забирать не стал. Просто откинул подальше.

   -- Вещи мои заберите, -- слабым голосом попросил Сашка, указывая на стол.

   Лавр сложил все в сумку, лежавшую тут же. Бросив мимолетный взгляд на истерзанного мужика, покачал головой. Достал нож и милосердно всадил его в самое сердце. Несчастный дернулся и затих.