Наказ атамана

К вечеру, преодолев ещё три перевала, добрался до Авзяна. Переночевал в старой лесопильне, закрыв на засов сарай и хорошо выспавшись на душистых стружках. Следующая ночь застала его в Серменево, а днём уже проезжал через Белорецк, вежливо отвечая на приветствие гарнизонных патрулей. Город показался ему уставшим от вихрей перемен, и настроенным, как минимум, враждебно. Задерживаться там не стал, проехал до Казаккулово, там, у озера, и остановился на отдых. Больше половины пути было преодолено.

Горный край заканчивался. Дорога постепенно и уверенно спускалась всё ниже, горы становились менее крутыми и пологими, и скоро далеко впереди открылась широкая панорама равнинной низменности, на которой можно было рассмотреть хутора, станицы, посёлки и стоящий наособицу, словно страж у горных хребтов, Верхнеуральск. К нему добрался следующим вечером, въехав в город по широкому деревянному мосту через Урал, одномоментно переместившись из Европы в Азию.

Последний дневной переход был длинным, чуть больше пятидесяти вёрст, и Туманов решил остановиться в помещениях казачьего Арсенала, где казаки, увидев его удостоверение за подписью Дутова, оказали ему самое широкое радушие. Лошадь пристроили в стойло, обслужили, а он тем временем успел отправить с телеграфа, на имя Дутова, короткое сообщение: «Сергеев тчк Верхнеуральск тире Троицк». Ответа не предусматривалось, отсутствие «точки» в конце сообщения означало штатную ситуацию и следование своим маршрутом. Его и продолжил рано утром, проведя следующую ночь в посёлке Варшавка, а другую под Черноборским, на берегу речки Уй.

Вечером 11 июня он въехал в Троицк. Не мешкая проследовал на улицу Гимназическая, к зданию женской гимназии, в котором продолжал работу Войсковой круг, и где должна была располагаться ставка атамана. Поднялся на второй этаж, зашёл в приёмную директорского кабинета и обратился к дежурному офицеру:

– Ротмистр Сергеев. Прошу доложить Войсковому атаману о моём прибытии.

Подтянутый и аккуратный есаул внимательно посмотрел на предъявленное удостоверение, и чётко произнёс:

– Относительно вас, господин ротмистр, имеется распоряжение: вам надлежит прибыть в Омск, в штаб Походного атамана всех казачьих войск и генерал-инспектора кавалерии Русской армии, генерал-лейтенанта Дутова.

Сбитый лётчик

(май-июнь 1919. Бокий)

Ощущения у него были так себе, словно крылья обрезали или сбили на взлёте. Посудите сами – за неполные десять дней потеряны основные фигуранты архиважной операции, ключевой свидетель и исполнитель, а кроме всего летела в тартарары вся версия вместе с концами. Где уж тут парить в облаках или почивать на лаврах? Катастрофичное низвержение в реальность, вот что это было такое. Но к сути.

Продолжительное отсутствие связи с Макаровым объяснилось просто и трагично – убит. Приданный ему отряд ЧОН ликвидирован, разыскиваемый обоз уничтожен, груз утерян. Эти скорбные вести Бокий получил 20 мая, депешей, от политотдела 5-й армии, уже после того, как наступление на Восточном фронте продвинулось почти до Уфы. Тогда комиссар 218-го полка доложил в политотдел об обнаружении близ деревни Муллино остатков раскуроченного обоза, и тел погибших, среди которых и был опознан Макаров. Собственно, опознаны по документам были все, кроме троих неизвестных, сопровождавших обоз. И это было полбеды.

Экстренно прибывший на место уполномоченный Самарского ГубЧК провёл тщательное расследование, в результате которого выяснилось, что тело одного из убитых, разваленное на две части, принадлежит ни кому иному, как бывшему его подчинённому Марку Добжецкому, «Шляхтичу», а по совместительству агенту царской охранки «Шаману», упокой уже Господь его грешную душу. Этот факт (что это Марк, а не агент) был подтверждён медицинской экспертизой, после анатомического вскрытия, и поставил под большой вопрос профессионализм сотрудников подведомственного ему спецотдела, равно как и самого Бокия: как-же так случилось, самоотверженные рыцари Революции, что из-под ваших любопытных носов удалось сбежать особо опасному преступнику и предателю? Мало того: каким-же это образом ваше следствие дало себя обмануть, и позволило оказаться преступнику в центре сверхсекретной операции, по возвращению собственности молодой Советской Республики? Причём, сама операция, вашим попечительством или его стараниями (в чём ещё нужно разобраться), теперь успешно провалена – более тонны золотого запаса утеряно, а все имевшиеся концы и нити обрублены. Не витаете ли вы, пока ещё – товарищи, в беспочвенных ожиданиях? Или паче того – а не осознанно ли своими обнадёживающими заверениями вводите в заблуждение уважаемую Коллегию ВЧК? И ведь это ещё Бокию не вменили в вину утраченную разработку по пещерным порталам, о чём просто никто не знал.