Наказание Дамира

Всё, о чем могу думать, что не хочу здесь сейчас находиться. С раздражением кошусь на тарелки с беконом и яичницей и иду к кофемашине. Не буду я есть! Делаю себе американо и остаюсь стоять около кофемашины, опираясь бедрами о столешницу.

Когда входит Дамир, он первым делом косится на нетронутые тарелки, а потом устремляет на меня тяжелый взгляд. Невольно ежусь и покрепче обнимаю себя свободной рукой, второй подношу чашку к губам, желая как можно сильнее от него скрыться.

— Есть не будешь, Жень? — с каким-то скрытым сарказмом, выгибая одну бровь.

— Я не голодна.

— Ла-адно, — садится, занимая стул напротив меня.

Берет приборы и ловко справляется с яичницей, так и продолжая сверлить меня черными глазами. Хоть бы моргнул…

— Чем-то недовольна? — криво улыбается и отправляет в рот бекон.

— Просто хочу домой, — снова прячусь за чашкой, делая маленький глоток.

— Почему?

Я мучительно краснею вместо ответа на этот вопрос. Дамир раздраженно фыркает и дальше справляется с содержимым тарелки без попытки побеседовать. Я молчу стою и жду с чашкой почти допитого кофе в руках. Не знаю, куда себя деть. Чувствую лишней в этом теле, в этом месте, в этом мире. Пытаюсь проанализировать ситуацию, свои эмоции, но не состоянии это сделать рядом с ним. Мне нужно убежать, нужно подумать. Всего произошедшего за последние сутки слишком много для меня.

Дамир кидает на меня мимолетный взгляд исподлобья. Быстрый, но такой режущий, хищный, что вдоль позвоночника выступает холодный пот. Вдруг вспоминается Катька и ее вчерашние слова, что я сама довожу… Кусая губы, отвожу глаза. Воздух будто вязкий от его почти осязаемого раздражения. Давит на плечи. Горблюсь, сильнее закрываясь.

Делаю глоток почти допитого кофе. Дамир встает из-за стола. Невольно с облегчением выдыхаю — я устала от этого густого напряжения. И вижу по тому, как прокатываются желваки под скулами Дамира, что он заметил этот вздох. Дамир небрежно, с грохотом кидает грязную тарелку в раковину и подходит ко мне. Я не успеваю охнуть, а он уже упирается руками в столешницу, окружая собой со всех сторон и не оставляя не единого шанса вырваться.

Мой взгляд упирается в его приоткрытые губы, которые вдруг так близко. Посмотреть выше нет никакого желания, сердце моментально начинает грохотать где-то в горле от животного чувства опасности и одновременно странной безвольной слабости, разливающейся по телу.

— Что не так, Жень, м? — хрипло интересуется Дамир, чуть наклоняясь к моему левому уху и щекоча висок горячим дыханием.

— Ты же, блять, сама пришла? Нет?

Я только моргаю, вновь кусая губы. Кажется, за это утро я их съем. Чувствую, что мое молчание только еще больше его бесит, но я не знаю, что сказать. Мужские руки напрягаются и крепче впиваются в столешницу по обе стороны от меня. А потом Дамир поднимает правую руку и крепко перехватывает меня за подбородок. Так, что не увернуться, но я все равно инстинктивно дергаюсь в сторону, отчего он сжимает пальцы так, что мне почти больно.

— Ну, Жень, посмотри на меня, — обманчиво ласково и так близко, — Тебе ведь понравилось…

— Я была пьяна, — ломким голосом отвечаю, наконец подняв на Дамира глаза.

— Попробуй трезвой.

— Я…

Не успеваю договорить, потому что Дамир меня целует. Хотя это меньше всего похоже на поцелуй. Такие мягкие вчера губы требовательно давят на мои, размыкая. Язык глубоко толкается в рот, словно мечтая задушить. Дыхание рвется жалобным всхлипом, и я пытаюсь отклониться, вжимаясь задницей в кухонную столешницу, но Дамир и миллиметра мне не уступает. Перехватывает за шею сзади, отпустив подбородок, и сразу лезет под юбку второй рукой.

Перехватываю его запястье, всаживаю ногти. Бесполезно, оно словно каменное, и я…

Я не готова по-настоящему сопротивляться. В голове взрывается бешеный коктейль, расползается по телу дезориентирующей отравой. Коктейль из паники, потому что он давит, не спрашивает и применяет силу, и одновременно меня начинает мелко потряхивать от того, что это именно он. И мне безумно нравится его вкус, запах, тяжесть вжимающегося в меня тела. И поэтому я лишь протестующе мычу, не понимая, что делать и как поступить. И, кажется, это его бесит тоже…

Дамир кусает мою нижнюю губу и отстраняется, тяжело дыша. Прижимается лбом к моему, крепко держа за шею. Черные глаза, смотрящие в упор, раздваиваются и, кажется, забирают себе все пространство вокруг — так они близко…Его рука у меня между сведенных ног пролезает в трусы и шероховатые пальцы болезненно царапают сухие складки. — Ну, что ты, Жень, а? — тихо и зло. Всхлипываю, думая, что наверно, сейчас отпустит. Нет… Просовывает руку дальше, погружает палец в лоно и возвращается к клитору, ведя за собой влажную горячую дорожку. Еще раз всхлипываю, когда мягко нажимает на чувствительную горошинку, и отпускаю его запястье. Упираюсь лбом в голое горячее плечо, ощущая, как мелко напрягаются его мышцы, когда он кружит пальцем, стимулируя меня. Какое-то сладкое безволие накрывает окончательно.

Не отпустит уже…