Наказание для короля

— Мне не нужна нянька, я сам в состоянии добраться до дома, — заупрямился Король, делая попытку встать. — А лучше поехали к Валову, давно хотел ему рожу набить, он тронул Соньку. Он хотел ее поцеловать! Он!

— Хватит. Валов, конечно, еще тот кусок дерьма, но бить рожу ему мы не поедем. Ты даже на ногах стоять не можешь. И язык у тебя заплетается, протрезвеешь — посмотрим, если не передумаешь, — покачал головой художник, опять набирая какой-то номер. — Тем, подгоняй машину, будем грузить и сдавать будущей жене это счастье.

— Не смей распоряжаться моим водителем! — рыкнул обиженный Артур, кое-как встав на ноги.

Пытаясь совладать с головокружением, он невидящим взором обвел бар.

— Кто же им распоряжается? Артем прекрасно помнит, кто ему зарплату платит, а теперь пошли, — снова появился официант, отдал счет, Баринов быстро просмотрел бумагу и, хмыкнув, вытащил из кармана купюру, тут же приложил к счету.

— Куда? — глупо спросил Король, когда на него натягивали куртку.

— В плен, — хмыкнул художник, уводя того из питейного заведения.

* * *

Я невидящим взглядом уставилась в стену. Чай уже остыл, а я так и мусолила кружку в руках, пытаясь понять, что с этим делать, как отвести беду.

По сути, узнав такое, я могла просто исчезнуть. Зачем мне чужие проблемы? Но с другой стороны, теперь эти проблемы ощущались как наши общие, а не только Артура. Но я-то чем ему помогу? Не буду крутиться под ногами? Ну, тоже помощь, если подумать. Еще могу не отвлекать от решения важных вопросов, но как это сделать — не знаю.

Да я вообще ничего не знаю, как и утверждают Кира и Макс! Наивный ребенок, что дальше своей любимой работы не видит. Эти, кстати, тоже получили письмо, что мне прислал Мурзик. И теперь, можно быть уверенной, тоже не спали, спасибо, хоть не примчались — с них станется.

Лист с очередным наброском так и лежал передо мной, даже не получив шанс хоть немного стать понятным изображением, а не схематичными линями, что лишь немногим отличались от извечного «палка-палка-огуречик».

Когда зазвенел телефон, отрывая меня от бездумного рассматривания стены, я подскочила и столкнула кружку на пол. Она, естественно, разбилась.

— Да?! — ответила, пытаясь отыскать тряпку.

— Соня, милая не подскажешь, какая у тебя квартира? — спросил голос Баринова, на редкость серьезный, я даже растерялась и ответила, не задумываясь:

— Пятьдесят седьмая, а зачем… — не успела я договорить, как в домофон позвонили.

— Открывай, тебе посылка, — весело известил Игорь.

Не, нифига он не серьезный. Чертыхаясь, я открыла дверь и выглянула в тамбур. Все, конечно, хорошо, но что он там припер?

Когда художник появился в коридоре, я открыла и закрыла рот от удивления. Игорь тащил Артура. А тот явно был нетрезв и еле переставлял ноги. Следом шел Артем с чемоданом и портфелем.

— Что происходит? — только и спросила я, когда Баринов улыбнулся, проходя со своей ношей мимо меня.

— Где диван? — спросил художник, замирая в прихожей.

— Направо в зале… — на автомате ответила и тут же спохватилась: — Да что происходит?

— Сонь, куда можно поставить вещи? — спросил Тема, улыбаясь.

Я молча указала на свою комнату, вообще не понимая, что они все тут делают и почему Король пьян?

— Вы мне хоть объясните, что случилось? — жалостливо спросила я, когда Игорь вновь появился в прихожей, неся ботинки и куртку друга.

— Все хорошо, он уснул, — серьезно ответил Баринов и посмотрел на часы. — Он сегодня сам себя превзошел. Обычно в одну каску пьют ночами, если совсем прижмет.

— Да уж лет шесть не пил, — хмыкнул Артем. — Сонь, можно воды?

— Можно, только, мальчики, объясните мне, что здесь творится! Почему Артур пьян? Почему вы притащили его ко мне, и притом — с вещами!

— Сдаем в плен, — улыбнулся художник какой-то невеселой улыбкой.

Черт, верните шута! Срочно! Я от такого Баринова сейчас закричу. Чувство, что с хирургом говоришь после тяжелой операции, к тому же — неудачной.

— Игорь, я серьезно, — посмотрела я на друга Короля.

— Я тоже. Сонь, что мучиться? Он, кроме как о тебе, думать нормально ни о чем не может. Ты тоже, если моя интуиция меня не подводит. Но вы создали для себя всякие условности — это нельзя, то нельзя. Может, я и отношусь к категории «соблазнил и забыл», но мой интерес всегда искрений и чувства тоже. Да, они быстро остывают, но они есть, понимаешь? Я их не отрицаю. А вот вы, — на меня посмотрели так, будто я маленький нашкодивший ребенок. — А, ладно, проехали, каждому свое. Разберетесь. Проснется, скажи, что состояние Эдуарда стабильное. Опасность миновала, и если завтра не будет ухудшений, дня через три выпишут. Родители сказали, что это, скорее всего, из-за перелета и климата.

— Передам.

— Вот и умница, еще передай, что наш Кардинал велел сидеть тихо и не дергаться. Он сам все уладит и если что — предупредит.

— Хорошо.

— Так, Тем, предлагаю воду заменить чем покрепче или погорячее, пошли, не будем мешать этим двоим.

— Я утром за вами заеду, — коротко кивнул водитель и потом будто спохватился. — У него встреча в двенадцать. Я, конечно, не настаиваю, но можешь ему об этом намекнуть?