Наказание для короля

Впервые мне стало стыдно за родителей. Я и до этого не особо понимала, почему они не могут смириться, что не всем нравится их профессия, и тем более все не могут быть врачами, а теперь, когда человек, сам добившийся всего, в их глазах не заслуживает хоть капли внимания и уважения — еще больше повергает в уныние. Да, у меня не родители Игоря. Вот точно обидно.

Чаепитие проходило молча. Разговор просто не клеился. Родители молчали, Артур, которому явно было не очень уютно, тем более. Да и я не смела лишний раз ничего сказать. Мало ли. Провоцировать на скандал хотелось меньше всего, но по статистике девяносто процентов наших с мамой разговоров заканчивались как раз скандалом. Вот и сидели молча, наслаждались чаем, ждали брата и его семью, который как всегда не отличался пунктуальностью. Сейчас явится и спишет все на Московские пробки, а то я его не знаю! Но вся надежда на него.

Сашка родительским снобизмом не болел и втайне от родителей получил диплом экономиста. Просто потому, что ему это нравилось и было интересно.

Когда в прихожей послышался шум и детские крики, такса сорвалась с радостным лаем встречать всех.

Мама, явно вздохнувшая свободнее, поспешила встречать гостей. Я тоже перевела дыхание наконец-то.

Именно брату я как раз написала скромное: «Я, кажется, выхожу замуж. Спаси!», на что Сашка ответил: «Ты сначала познакомь, я же не знаю, кого от тебя спасать;)». После бабушки он остался моей единственной защитой от родительского натиска.

— Так, что за траурные лица? — спросил брат, заваливаясь в гостиную и почти тут же просто упал на диван рядом с Артуром, специально раздражая своим поведением отца.

— Александр, — протянул он руку моему жениху.

— Артур, — ответил Король, слабо улыбнувшись, кажется, он немного побаивался всей моей родни, а что ждать от брата — вообще не представлял.

— Очень приятно, судя по «оживленной» беседе, ты у нас тоже не медик, — хохотнул брат, стаскивая конфету из вазочки.

— Нет, всего-то бизнесмен, — развел руками Арт.

— И большой бизнес? — глаза у Сашки загорелись.

Этого хлебом не корми, дай узнать, как и кто построил свой бизнес. Это была его маленькая слабость.

— Ну не так, чтоб очень, — уклончиво ответил Король, а я хихикнула.

— Саш, он владелец «Голда», — уточнила я, брат подавился.

Благодаря мне, он тоже был наслышан про эту компанию. И если меня интересовали их работы, его — история создания и тот, кто ее создал. И в этом он разбирался, наверное, еще больше меня.

— Серьезно, Артур Король? — прокашлявшись, спросил Саша как раз в этот момент, когда в гостиную вернулась мама, держа на руках самую младшую внучку, а следом за ней вошла Катя, жена брата, со старшим сыном, что тащил довольного такой честью Макса.

Все, вся семья в сборе.

— Конечно, серьезно! — я запустила в брата очередной конфетой.

— Так, родители, ничего не знаю, по такому случаю — пьем. У вас зять — владелец огромной «империи», а вы нос воротите! Я же вам рассказывал про него и его компанию!

— Ничего мы не воротим, — буркнул отец, явно проникаясь интересом к Артуру.

— А то я не знаю этот взгляд! — отмахнулся Сашка. — Так, Артур, ты на них внимания не обращай, темы разговоров за пределами медицинских им даются очень нелегко. Но они хорошие, просто тщательно это скрывают.

— Очень глубоко внутри, — пробормотала очень тихо, меня слышал только хохотнувший на такое замечание Король.

— Охотно верю, — ответил Артур.

Я вздохнула свободнее, когда Сашка медленно, но верно оживил знакомство. Через час и родители перестали воспринимать нового члена семьи в штыки, а вполне искренне интересовались, чем он занимается. Брат все больше и больше подогревал их интерес. Кажется, я буду крупно должна ему, и не только приютом на месяц в своей квартире и позволением мелким ее крушить, тут будет что-то большее. Но мы потом сочтемся.

* * *

Оглядываясь на входную дверь, Артур закурил. Начиналась метель, и о том, чтобы ехать обратно в Москву, не было и речи — больше в пробке простоишь.

Семья у Соньки оказалась не столь страшной, как могло показаться по ее рассказам. Да и нормально они относились ко всему за пределами своей профессии. А вот то, что беседу им было вести тяжело, это он понял, но того, о чем говорила Соня, все равно не заметил. Да, ее занятие явно не признавали и не понимали, но все равно искренне любили дочь, и, кажется, пытались понять.

Просто у них никак не получалось. И вместо разговора они вновь и вновь спорили. Смешно было смотреть, как заводилась Ежик, когда ее работу смели назвать ерундой. Да и ее понять можно — для Соньки это самое святое, а тут ерундой называют. При столь разных мнениях их точно не скоро мир возьмет.

— Извини, у нас еще та семейка, — сказал Александр, выходя из дома на крыльцо.

— Веселая.

— Есть такое. Просто родителям сложно понять Соньку, а ей — их. Вот и спорят постоянно. Но не думай, что они ей не гордятся — еще как гордятся! Просто вслух не скажут. Собственная гордость не позволит.

— Зря, всем бы от этого легче было, — заметил Артур.