Наказание для мажора

Как оказалось, дед давно строил планы отправиться в путешествие. Даже компанию себе нашел в лице бывшего сослуживца. Вот Павел Васильевич и решил исполнить заветную мечту своего тестя. Единственное, что останавливало деда, он боялся оставить меня без присмотра. И получалось, что это не я «смотрела» за ним, а он за мной. И самое интересное, почему-то Макс ему не понравился. Совсем. А вот Макарский показался ему «ответственным молодым человеком».

Если бы дед только знал хотя бы половину из рассказов Ксю, то наверное изменил бы свое мнение.

Но сделанного не воротишь, да и, если быть честной, то жить в своей комнате — это классно! Вику я пока не приглашала, да и не до меня было Красновой. А вот Андрей, как бы странно это ни звучало, и, правда, изменился. Как оказалось, даже брат Ксю может вести себя вполне нормально. В университете мы практически не общались, если не считать общих приветственных фраз. На совместных парах, Макарский неизменно уходил на галерку, что не могло не радовать. Руки не распускал, не лез с «умными советами» по поводу моего гардероба, и, вообще, отличался, как не раз замечал дед, «ответственностью и порядочностью». И я стала ловить себя на том, что нет-нет да и ищу его взглядом в коридорах университета.

А вот Денис, который какое-то время сидел рядом со мной, вдруг пересел тоже назад. Хотя с его зрением это было явно не очень умным решением. На мой вопрос, зачем он садится так далеко, Денис пробурчал что-то невнятное, типа «Так надо». Кому надо и зачем, он так и не объяснил, а пытать одногруппника я больше не стала. Тем более всю последнюю неделю народ только и гудел, что о предстоящем посвящении в студенты.

О грядущем событии ходило множество самых различных историй, но то, что это круто, было единогласным мнением. И поэтому я ни секунды не сомневалась, когда начали составлять списки тех, кто поедет. Как оказалось, мероприятие всегда было выездным. Университет арендовал на полтора суток считающийся лучшим в нашей области дом отдыха.

Я с восторгом разглядывала двухместный номер, который достался нам с Викой. Выглянула в окно и замерла, разглядывая игру редких солнечных лучей, проникающих сквозь высоченные стволы сосен.

— Вик, смотри, как красиво!

— Угу, — буркнула Краснова, не разделяя моего восторга.

Она бросила свою сумку прямо на кровать и, забравшись с ногами на постель, усиленно набирала что-то на своем новеньком смартфоне.

— Шкафу пишешь?

— Ева, я же просила не называть его так.

— Извини. По привычке вырвалось. Вы что, поссорились?

— Нет, — бросила Вика, показывая, что разговаривать не желает.

Как я поняла, Дима не захотел садиться за руль по вполне понятным причинам. Он решил поехать вместе со всеми на обычном автобусе, что совершенно не понравилось Вике. А по мне, так наоборот — в автобусе было очень весело. Тесновато немного, но весело. Только вот Андрея я не увидела ни в автобусе, ни на месте сборов по приезде, и пожалела, что его не будет. Даже хотела спросить у Димы, почему его друг решил пропустить такую тусовку, но бедолага опять о чем-то спорил с Красновой. И когда та резко развернулась, собираясь уйти, Дима ее останавливать не стал. Вот же ведь.

Но и Краснова, и Шкаф, и даже Андрей вылетели у меня из головы, как только началась программа. Я поняла, почему именно посвящение в студенты запоминалось больше всего. Стиралась та самая грань, разделяющая всех: преподов и студентов, парней и девушек, друзей и тех, кто не общался между собой. И каждый, даже если и не хотел, то все равно показывал свое настоящее лицо, становился самим собой. Обнажал свой настоящий внутренний мир. Без масок, без декораций, без мнимой важности, лицемерия и показательного эффекта. Это было какое-то безумие, словно в воздух добавили чего-то, усиливающего эмоции. У меня болели скулы и живот от смеха, но возвращаться в корпус, несмотря на поздний час, совершенно не хотелось. Организаторы не щадили никого: ни парней, ни девчат, ни вполне солидный возраст некоторых преподавателей. Доставалось всем. И когда я поняла, что следующей измазанной в муке и сиропе буду я, меня неожиданно выдернули из толпы. Тихо ахнула и оказалась в руках Андрея.

— Привет, Рапунцель.

— Андрей, — выдохнула, не в состоянии скрыть свою радость.

Он отвел меня в сторону и скрыл от посторонних глаз, прижав к шершавому стволу многолетней сосны.

Вырвавшись из необузданного, шумного веселья, я только сейчас заметила, что наступила глубокая ночь, и здесь, вдали от музыки, хлопков пиротехники, вспышек и светомузыки было свежо, прохладно и… хорошо. Потому что рядом стоял Андрей, и я жадно разглядывала его лицо, словно видела впервые.

Андрей

Растрепанная, с горящими глазами, даже измазанная синими полосами аквагрима, Ева выглядела сногсшибательно. Ее возбужденное, частое дыхание отключало мозг полностью, а сияющий взгляд, которым она прожигала мое лицо, сносил все ограничения, которые я так старательно возводил.

— Ты поздно… — прозвучало не то с сожалением, не то с упреком.

— Неужели ждала? — спросил с сомнением, ожидая услышать колкость в ответ.