Наказание для продюсера

Не ворчит, не язвит, не кричит, а заботится. Подменили мою Ксюшу? Нет. Моя девочка просто переживает и это так приятно, что скулы сводит.

— Я буду ложкой вас поить, — говорит она, и раз за разом подносит к моим губам капли воды, набирая их ложкой из кружки. — Все трубочки ваша дочь куда-то спрятала.

— Трубочки — ее страсть, — тихо произношу в перерыве между очередной порцией воды. — Почему ты меня поишь, я сам не могу?

Мне по-прежнему было приятно, но все же я мужчина и не должен строить из себя инвалида. По ощущениям все конечности рабочие и ничего не сломано, значит, сам могу о себе позаботиться.

— Ой, — улыбается она. — Я привыкла за эти четыре дня. И вообще, может быть, я хочу поухаживать.

— Просто так?

— Что ты! Ради победы, — хохоча, шутит девушка.

— Ах, точно! — отвечаю ей, а затем до меня доходит смысл ее слов. — Четыре дня?

— Да, — подтверждает она и, отложив кружку с ложкой в сторону, садится рядом со мной, начинает рассказывать. — Когда нас спасли, то нас с вами сразу же привезли в центр. Тут я вызвала вам знакомого врача в свою комнату, решив, что вашей дочери не понравится вид избитого окровавленного тела ее папы. Миха сказал, что с тобой все нормально. Переломов нет. Только ушибы, ссадины, синяки, ну и разбитая губа. Вам ооочень повезло.

— А кто нас спас?

— А? Да, там прохожие проходили, услышали шум и помогли нам, — рассказывает она и отводит глаза в сторону, якобы рассматривая картину на стене.

— Просто прохожие? Надо будет отблагодарить их. Ты запомнила их?

— Нет. Я была слегка в шоке и ничего не помню.

— Ладно, сам позже их найду — все же это не столь важно. Ты сама как? Цела?

— Со мной все в полном порядке. Отделалась испугом.

— Мне очень жаль, что я втянул тебя во все это, — начинаю и, протянув руку, беру ладошку Ксюши в свою. — Правда, жаль. Я не хотел, чтобы ты как-нибудь пострадала. Рад, что с тобой все в порядке.

— Успокойтесь, — просит Рокси, закатив глаза. — Было даже весело в начале.

— Я слышал, как ты кричала, — признаюсь, посмотрев ей в глаза.

— Просто разрабатывала голос.

— Криком ты его только уничтожала.

— Ну, я не виновата, что человек, который должен меня всему этому учить был занят, — возмущается девушка, натянув улыбку.

Глава 51

Влад

— А центр? Конкурс? — вспомнив, спрашиваю Ксюшу, приподнявшись на диване, почувствовав адскую боль в ребрах.

— Конкурс сместили на один день, якобы технические неполадки. Поэтому финал не завтра, а послезавтра. Пока вас не было, решения принимали Дима и Лаура. Многие участницы уже вылетели.

— Тебя оставили? — задаю вопрос, улыбнувшись.

Если бы выгнали. Вернул бы. Не отпустил бы. Уже не отпущу. Никогда. Никуда. Моя и все! Точка!

Понял это в тот момент, когда она пыталась спасти меня, затевая разговор с любовником Инны. Когда кричала. Сейчас, когда поила меня, шутила и была рядом.

Инна для меня никогда такого не делала. Когда у меня была простуда, Инна уезжала к отцу, оставив Алису со мной и няней. Когда пару лет назад сломал ногу, Инна уехала с подругами на отдых. Она всегда оставляла меня одного справляться с моими проблемами. А Ксюша рядом даже после того ужаса, что был четыре дня назад. Тут. Со мной. С кружкой воды и улыбкой, потому что ей явно сказали что-то врачи, которые явно верят, что положительные эмоции помогают человеку вылечиться быстрее.

— Еще бы они меня выгнали. Они у меня все вот тут, — возбужденно говорит она и затем показывает кулак. — Они без меня никуда. Кстати, готова совмещать работу певицы с работой вашей помощницы по управлению центра.

— Управлению центра? — переспрашиваю, выбитый из колеи ее словами.

— Ну да. Вы вообще знали, что половина персонала центра просто проф-непригодны? Я разложила на вашем столе все анкеты работников на три стопочки. Тех, кого мы оставляем, тех, кого стоит заменить и те, кто, если подучатся, могут продолжить работу. Потом на столе еще счет за замену видеонаблюдения в центре, счета на оплату еще чего-то там. Я уже и не помню.

— Это все? — переспрашиваю, выгнув бровь, представляя сколько времени заняло у нее пересмотреть все анкеты сотрудников центра.

— Нет, я сейчас занимаюсь вопросами безопасности центра и мои люди сейчас проверяют что да как, — беззаботно отвечает.

— Твои люди? — вновь переспрашиваю, не понимая, что происходит.

— Да… друзья, — смутившись, поясняет. — Ой, и самое главное, ваша дочь в полном порядке. Накормлена и счастлива.

— Она меня видела? — тихо спрашиваю, понимая, что сейчас чувствует моя дочь, которая несколько дней была без отца и лишь видела его лежащим на кровати.

— Да. Она часто рядом с вами сидела, держала за ручку и разговаривала. Милая девчушка.

— А где она сейчас?

— С няней и охранной где-то в центре.

— Охрана в центре? Внутри?

— У вашей дочери теперь личная охрана. Няня рассказала мне все, и я решила, что так будет лучше.