Наказание (СИ)

В воздух тут же взлетело несколько рук. Колючий взор Марины Александровны пробежался по ученикам. Ее высокая сухощавая фигура, обтянутая в шерстяное, наглухо закрытое платье, показалась из-за стола и прошлась вдоль первого ряда.

– Та-ак… Седова, Коновалова не горят желаньем… А Воронцов вообще у нас под парту залез. Да, Воронцов? Ты там что потерял то? Вчерашний день? Нет? Не потерял? Вот тебя мы и спросим! Бери учебник!

Ваня вышел к доске. Мел неуверенно вывел на доске несколько цифр, написал «равно» и замер. В классе раздалось несколько смешков. Кто-то справа зашипел что нужно делать.

– Тишина! Иначе удалю из класса! – громко пригрозила Марина Александровна и повернулась к Воронцову с окриком:

– Ну?

На несколько мучительных мгновений мел уперся в доску. Ваня посмотрел на пример, натужился, но мозг отчаянно отказывался выдавать результат. Почему то все, что он учил, вылетело из головы напрочь. А цифры прыгали перед глазами, как зайцы и никак не хотели становиться в ряд. Спина стала мокрой, также как и ладони. На пол упало несколько меловых крошек.

Учительница, выдержав паузу, глубоко вздохнула и выдохнула:

– Покажи тетрадь!

Ваня дошел до своей парты, затем вернулся к столу учительницы. Та пролистнула несколько страниц, пробормотала:

– Все сделал. Хм, не понятно. Ты сам делал то?

– Да.

– А не врешь? Почему тогда сейчас решить не можешь?

– Забыл.

– Забыл? А голову ты дома не забыл? Нет? – голос зазвучал жестче, надавливая. – А я думаю, что забыл. В следующий раз захвати, пожалуйста!

В классе раздались одобрительные смешки. А в дневнике Воронцова нарисовалась жирная на две графы двойка. Ваня потянулся за дневником, и, увидев двойку, вздрогнул, побледнел. Учительница, бросив на него удивленный взгляд из – под очков, отчеканила:

– Это что еще такое? А?

– Я же учил! И меня папа опять накажет, – он обещал…

– Нечего тут на жалость давить! Иди на место!

Ваня, ловя на себе возбужденные взгляды одноклассников, вернулся на место. Как только прозвенел звонок, вышел в коридор. Постоял несколько минут возле двери, – учительница что-то сказала, затем громко произнесла его фамилию. Все засмеялись. Повинуясь внезапному порыву, Воронцов вылетел на улицу, думая о том, что хорошо бы сейчас заболеть! Присел на корточки, огляделся, – его никто не видел. Воронцов начал тут же быстро, пригоршнями засовывать снег в рот.

Вечером Константин, как и обещал, достал с металлической пряжкой ремень. Ваня уставился на пряжку, умоляюще на мать, но та вышла из комнаты на кухню. Включила воду. Шум воды почти перекрывал крики. 

Глава 17

Темнота опустилась плотным покрывалом и давила, давила. Ваня прислонился горячим лбом к окну, – только так жар исчезал и боль затихала. По ту сторону слышались людские голоса, шаги. Лай собак. Мысль о своей собаке заставила подпрыгнуть от волнения. Может?!! Мальчик опасливо покосился на мать, но спросить постеснялся. Взор упал на стул возле его кровати с кушаньями. Странно, – ничего не хочется. Ни еще горячего компота из деревенских слив, ни натертой горкой моркови с песком. Отца нет – сегодня тот работает в ночную. А с утра приезжал врач. Велел пить горькие таблетки и ставить жгучие горчичники. Все же дома, не смотря ни на что, лучше всего. Особенно с мамой вдвоем.

Варвара отбросила назад косу, наклонилась над шитьем. Ножницы резким движением вспороли ткань. Она запела тихо, тоскливо: «Отцвели уж давно…» Случайно ее взгляд упал на исхудавшего сына, – за последние несколько месяцев тот сильно вытянулся и стал еще больше походить на отца.

– Ты бы лег, сынок! Врач велел тебе отлеживаться. Телевизор посмотри...

Ваня мотнул головой, – от голубого сияния экрана кружилась голова. Он отвернулся вновь к окну и совсем тихо прошептал:

– Мам, а поехали жить к тете Гале…

– Тебе что дома не живется? А?

– Вдвоем... Без папы… 

– Чего еще выдумал?! Без папы! Иди, давай, в кровать! Марш!

Ваня послушно забрался под одеяло, закрыл глаза. Затем снова зашептал:

– Ма-ам… купи мне собачку. Пожалуйста… Мне очень – преочень хочется. Я тебя сильно любить буду.

Мальчик не увидел насмешки в глазах матери.

– Собачку! – раздалось издалека, – Это ж ее кормить надо, убирать за ней, да лаять будет круглые сутки. Отец вот усталый придет утром, и останутся от твоей собачки рожки да ножки...

Варвара нажала на педаль, – машинка громко отстучала несколько стежков. Заметив, что Ваня заснул, подошла к нему, поправила скинутое одеяло и присела на край. Из широкой груди донесся тяжелый вздох.

По правде говоря, Варвара и сама не раз задумывалась о том, чтобы уйти от мужа. А что в том такого ужасного? Пойдет как все на работу, – работы что – ли мало вокруг? Ну и что, что всю жизнь только шила, – другие тоже без образования и устраиваются как-то… Будет еще подрабатывать по вечерам шитьем. Проживут как-нибудь вдвоем. Ваня вырастит. И останется она на старости лет совсем одна, без помощи и защиты… Одна!!!